— Вместе с подругой. Ну а если и ты пойдешь, то добудь три удостоверения тогда…
Я изо всех сил постарался изобразить милую физиономию.
— Ладно, детка, сбрось смской свое ФИО и ФИО своей подруги, попробую сделать. — ответил он и…
В этот самый момент у меня натурально кончился «завод», и я почувствовал невероятную слабость в ногах, вместе с сильнейшим головокружением (боже, пожалуйста, только не инсульт!). Я бы наверняка шмякнулся на пол, если бы Серега вовремя не сориентировался и не поймал меня.
И в этот же самый момент мой взор упал на нашу входную дверь, оказавшуюся теперь открытой, а также на маман и «ого директора», которые, вероятно, обнаружив мое отсутствие дома, пошли на поиски.
Я и обнимающий меня мужик. Немая сцена.
— Я вернулась, мам... — сказал я перед тем, как провалиться в беспамятство.
28.08.2020, пятница, г. Москва, Зеленоград, 15 микрорайон, корпус 1553, квартира Златы, начало одиннадцатого утра.
Проснувшись необычайно бодрым, обнаружил себя в кровати, в нашей с бабушкой комнате (сама она уже встала), а откинув одеяло, выяснилось, что некто вчера ночью раздел меня до труселей.
Маман, конечно, кто же еще, бабуля-то, после укола успокоительного, сделанного фельдшером «скорой», спала как сурок.
Усевшись на кровати и сладко позевывая, заметил на своем левом бедре здоровенный синяк, это мой телефон ценой собственной жизни защитил вчера мою ногу от дробины или картечины.
Что ж, спи спокойно в своем электронном раю…
А для меня и моей семьи сегодняшний день будет непростым, это стопудово…
А вот бельишко, по своему текущему размеру, я, пожалуй, прикуплю у Маринки. У нее оно наверняка лучше, чем на каком-нибудь рынке, да и дешевле выйдет… — подумал я, надевая футболку на голые сиськи и натягивая затем на задницу домашние шорты, после чего, заглянув для начала к «фаянсовому другу», направился на кухню, выяснять, не сдала ли этой ночью маман Серегу в милицию, ибо обвинение в растлении малолетней — не слишком хорошо скажется на его новой жизни и карьере вузовского препода.
— Злата… — едва войдя на кухню и не успев еще поздороваться с домашними, я оказался в объятиях старушки, налетевшей на меня словно орлица. — Жива, радость моя, жива…
Она не повышала голоса, а просто шептала, и я ощутил, как по моей шее текут ее слезы.
В этот момент из памяти всплыла моя двоюродная тетка, из той жизни, которая, разменяв свой восьмой десяток, похоронила родную и единственную дочь: «— Вот и осталась я, Саша, одна на старости лет. Уж лучше детей вообще не иметь, чем вот так…».
Я зажмурился, ибо это было чрезвычайно неприятным воспоминанием.
— Бабуль, все уже закончилось, Отелло промахнулся, и мы с мамой физически не пострадали… Да, мам? — я обернулся на маман, сидящую за столом в полнейшей прострации и пялящуюся на часы с кукушкой, которая на мои слова лишь кивнула, а затем…разревелась в голос.
— Ира… — в свою очередь разревелась бабушка и я почувствовал, как у меня самого на глазах наворачиваются слезы и, отвернувшись от родственниц, быстро провел предплечьем по глазам.
— Злат… — услышал я надрывный голос бабули и, обернувшись на нее, заметил, что за одну-единственную ночь эта пожилая женщина постарела на несколько лет.
Олег, сучий ты потрох! Костьми лягу, но тебя, подонка, «закроют» по максимуму!
Что мне сейчас нужно сказать этой пожилой женщине, чтобы успокоить ее? Что, вообще, кроме времени сумеет загладить весь ужас от попытки убийства ее дочери и внучки? Я не представляю…
— Все живы, все целы… — пробормотал я, усаживаясь за стол. — Мне бы чайку…
— Сейчас-сейчас! — тут же встрепенулась старушка и, шмыгнув носом, поинтересовалась. — Пиццу-то будешь?
— Пи-ицу бу-уду. — слегка заикаясь и дрожа всем телом, ответил я.
Меня только сейчас начал настигать отходняк, ибо вчера было как-то не до него. Сначала, вместе маман спасался бегством от ее «друга», а затем был занят помощью ей же плюс еще и бабушке, да и потом, до самой отключки, гормональный коктейль в крови никак не способствовал отходняку…
— Пиццу кушай, Златка. — произнесла наблюдающая за мной бабушка.
Оторвавшись от чашки, я поднял на нее взор и, улыбнувшись, разревелся в голос уже сам.
Кем бы я там ни был, но здесь я все-таки девчонка…
Сопротивляться эмоциям уже не мог, да и не стал бы, ибо психологи, как я читал, рекомендуют давать им выход, тем более что сейчас на этой кухне рыдали абсолютно все собравшиеся, и это не были слезы печали, как если бы кого-нибудь из нас (или даже обеих!) тот злобный организм все-таки застрелил.
Все закончилось так же внезапно, как и началось, все присутствующие просто взяли и успокоились.
— Мам… — я бумажным полотенцем утер слезы и сопли, глядя на стоящую на столе опустошенную винную бутылку, принесенную из машины вчерашней ночью мной и Серегой. — Елисей уже ушел?
Этот типчик, едва только маман успела поговорить с ним и выйти из ванной, вихрем примчался к нам домой, что называется «в мыле». Откровенно говоря, в любовных делах я ни разу не специалист, однако готов поспорить, что вчерашний инцидент здорово катализировал отношения маман и Елисея. Теперь, если кто-нибудь из этой парочки где-нибудь капитально не накосячит, то «ого-го директор» в скором времени утащит-таки маман к себе «под корягу» уже с концами.
В этом смысле, несмотря на весь ужас произошедшего, «мамин друг» сыграл крайне положительную роль в судьбе мамы, ибо просто свободная женщина — это одно дело, а женщина, за которую идет конкуренция вплоть до смертоубийства (пусть и этой самой женщины) — совсем другое.
Особенно для тех мужчин, что проживают свою жизнь не просто перерабатывая еду в дерьмо.
— Фуня… — я заметил развалившуюся на подоконнике мурлычущую мохнатую задницу, увлеченно жующую сейчас длинное перо умерщвленного ею давеча попугая.
Глава 48
— Она его выгнала…! — эмоционально всплеснув руками, воскликнула бабуля, кивнув на дочь.
— В смысле выгнала? — у меня натурально отвалилась челюсть, и я закашлялся, подавившись чаем.
Бабуля постучала по моей спине.
— Мам! Прекрати ерунду городить, пожалуйста! — раздраженно ответила «гонительница», а затем взглядом указала на висящий над обеденным столом календарь. — Сегодня пятница, рабочий день, а Елисей — лицо руководящее, и работает он очень много!
— Мам, как твоя нога? — поинтересовался у мамы я, вспомнив, какая здоровенная шишка образовалась на ее колене, после удара о ступеньку лестницы, а также о растяжении связок голеностопа.
— Фигня, Златка, все нормально. — пожав плечами, ответила та. — Тем более, на работе мне дали отгул аж на неделю, с сохранением зэпэ, чтобы в себя пришла.
— Он же сам сказал, что возьмет сегодня день из отпуска, я своими ушами это слышала! — не унималась старушка, и было очевидно, что этим утром они уже спорили на данную тему.
— Мама, ты чего, все подслушивала, что ли?! — возмущенно поинтересовалась мама, а затем произнесла, чеканя каждое слово. — На этот раз я желаю, чтобы все было сделано по-человечески! Елисей приедет к нам завтра вечером, и я представлю его тебе, мам, как положено!
Сказав это, она отпила чай, всем своим видом демонстрируя бабуле, что разговор на эту тему окончен.