Так определились две стратегии американосоветского противостояния. Вашингтон будет в основном полагаться на «мягкую силу», Москва — на «жесткую», хотя, в зависимости от конкретной ситуации, стороны иногда станут использовать и второй модус операнди: американцы — устраивать военные перевороты и прибегать к силе оружия, русские — привлекать новых сторонников перспективами материальной помощи.
Восемнадцать государств, присоединившихся к программе Маршалла (фактически вся Западная Европа) не только получили серьезный толчок к развитию, но и резко «поправели» в политическом смысле. С засилием коммунистов в этих странах было покончено. Кроме того западная экономика сделала важный шаг к созданию единого рынка. В ответ сформировалась интеграция социалистических государств — Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ).
Соревнование сверхдержав, начавшись в Европе, вскоре распространилось на весь мир. Грандиозным триумфом социалистического лагеря стала победа коммунистов в китайской гражданской войне. В 1949 году прозападное правительство Чан Кайши эвакуировалось на остров Тайвань. В Пекине Мао Цзэдун объявил, что красный Китай «присоединяется к антиимпериалистическому лагерю, возглавляемому Советским Союзом» и что советская коммунистическая партия является «нашим лучшим учителем».
Огромные возможности перед Москвой открыло и освободительное движение, развернувшееся после войны во многих азиатских и африканских странах. Колониальные империи разваливались, и Советский Союз повсюду предлагал новым независимым странам политическую, экономическую, а то и военную поддержку. Очень часто ее с благодарностью принимали. Борьба за «Третий мир» растянется на десятилетия. Победу будет одерживать то одна сторона, то другая, причем в ряде случаев (например, в Индонезии или в Чили) прозападные и просоветские режимы сменятся неоднократно.
Конфронтация сверхдержав, вначале сугубо дипломатическая, скоро приобрела характер неприкрытой вражды. Аналогом «Большой Игры» во второй половине двадцатого века стала «Холодная война». «Холодной» она была в том смысле, что противники официально не разрывали отношений и не обрушивали на врага мощь своих арсеналов, но по всему миру вредили друг другу как могли и неоднократно устраивали прокси-войны: сначала в Корее, потом во Вьетнаме, на последнем этапе — в Афганистане. По меньшей мере дважды — в 1948–1949 гг. в ходе Берлинского кризиса и в 1962 году из-за Карибского кризиса — чуть было не разразилась мировая война.
Если она не грянула, то лишь из-за обоюдного страха перед разрушительной силой ядерного оружия. (США обладало им с 1945 года, СССР — с 1949-го). Наращивание военной мощи, главным образом ракетного арсенала, в этот период истории становится главным аргументом в конкуренции Москвы и Вашингтона — еще и потому, что в экономическом отношении СССР очень сильно отставал от своего соперника и компенсировал это неравенство за счет военного паритета. Появлялись бомбы всё большей мощности и ракеты всё большей дальности. С конца 1950-х годов началось военное соперничество и в космосе (что попутно простимулировало космические исследования).
Гонка вооружений была явлением отнюдь не новым. В канун первой и второй мировых войн военно-промышленные комплексы состязались точно так же, но теперь производимая ими продукция была способна уничтожить жизнь на всей планете. Время от времени противоборствующие стороны пытались ввести гонку вооружений в некие более или менее безопасные пределы, разрядить напряженность. В Америке этого требовало общественное мнение; в СССР подобного фактора не существовало, но имелся другой, еще более серьезный — нехватка денег. Однако происходило очередное обострение, и гонка вооружений выходила на новый виток. В середине 1980-х годов у Америки и Советского Союза на вооружении имелось примерно по 20 000 ядерных боеголовок — более чем достаточно, чтоб уничтожить на Земле всё живое.