Как и в девятнадцатом веке, Общество эволюционировало. Во времена хрущевской «оттепели», как называли постсталинскую либерализацию, очень умеренную, возникло идейное движение, которое в шестидесятые годы чехословацкие социалисты-реформаторы назовут борьбой за «социализм с человеческим лицом». В СССР говорили «Назад к Ленину» — имелось в виду: подальше от Сталина, к нормам ленинской эпохи, которая при этом идеализировалась и романтизировалась.
Конфликт советских «социалистических либералов» с государственной идеологией начался после того, как брежневский режим решил прекратить критику сталинизма, «чернящую» государство. Возникло уже не просто свободомыслящее, а бескомпромиссно нонконформистское движение «диссидентов», большинство которых выступало вообще против советского строя. Количество диссидентов было невелико, органы безопасности на них охотились. История повторялась почти в точности: снова возник узкий круг «подпольщиков» и весьма обширная среда фрондирующей интеллигенции, причем первых общество (с маленькой буквы) почти не замечало и не слышало, зато моральное и идейное влияние вольнолюбивых писателей, режиссеров, журналистов, стихотворцев, «бардов» (поющих поэтов, чьи песни переписывались с магнитофона на магнитофон) распространялось всё шире. К восьмидесятым годам советская контркультура соперничала в популярности с культурой официозной — и безусловно лидировала в среде городской интеллигенции, советского аналога западного «миддл-класса». Этому сословию вновь, как в начале столетия, предстояло выйти на арену и перехватить у слабеющего государства общественную инициативу.
Михаил Горбачев
Помимо экзотичной для члена Политбюро молодости (всего-то 54 года!) Михаил Сергеевич Горбачев обладал еще одним качеством, сделавшим его взлет возможным. Как в свое время Брежнев, он не вызывал у большинства кремлевских старцев опасений. Это был вполне стандартный партийный функционер, никогда не совершавший бунтарских поступков (да и вообще никаких поступков не совершавший); он всегда играл по установленным правилам и ориентировался на сильных покровителей. На самый верх советской властной пирамиды Горбачев попал по протекции Юрия Андропова, человека совсем нелиберального толка, многолетнего руководителя КГБ.
Однако в отличие от предыдущих правителей Горбачев принадлежал к генерации уже постсталинской номенклатуры, сформировавшейся во времена, когда страх и догматизм ушли в прошлое. Главным достоинством нового главы государства было то, что он жил не вчерашним, а нынешним днем — видел его проблемы (пусть даже превратно понимая их истоки) и знал, что эти проблемы требуют решения (которого у него пока не было).
Самое интересное в Горбачеве то, что этот выдвиженец «застоя» вовсе не был «застойным», он всё время менялся, реагируя на изменение ситуации. Горбачев 1985 года, Горбачев 1986 года, Горбачев 1988 года (и так далее) — это очень разные Горбачевы, прошедшие путь от правоверного коммуниста и кулуарно назначенного генсека до демонтажера «руководящей роли КПСС» и избранного президента.
Конец афганской оккупации
В оккупации Афганистана участвовало в общей сложности более полумиллиона советских солдат. Пятьдесят тысяч из них были убиты или ранены. Во много раз больше, до полутора миллионов, было жертв среди афганского населения. В середине восьмидесятых эта война обходилась Советскому Союзу в 300 миллионов рублей ежемесячно (средняя зарплата была 190 рублей). Главное же — к этому времени стало ясно, что победы ждать не следует. Бюджетные и людские потери будут только увеличиваться.
Первым смелым актом Горбачева было решение закончить бессмысленную эпопею. Осуществлено это решение было постепенно, в несколько этапов — по сценарию, похожему на уход американцев из Вьетнама (и из того же Афганистана тридцать лет спустя).
Осенью 1985 года Москва конфиденциально известила афганского лидера Кармаля, что войска будут выведены и что нужно искать компромисса с оппозицией.