Основные события произошли на море.
Сначала в августе 1789 года русский флот нанес тяжелое поражение шведскому при Рочен-сальме, и стало казаться, что война вот-вот закончится победоносно для Петербурга, но в июне следующего года удача повернула в другую сторону: под Выборгом шведы утопили половину русской эскадры.
Король Густав ухватился за шанс уйти от разгрома и предложил мир; Екатерине надо было развязать руки, чтобы покончить с турками — и эта бестолковая война быстро закончилась без какого-либо результата. Она будет не последней.
Первый раздел Польши
В середине XVIII столетия Речь Посполитая оставалась одной из крупнейших стран Европы: более 700 тысяч квадратных километров территории, двенадцать с половиной миллионов жителей (в России было девятнадцать). В 1763 году, пользуясь тем, что другие соседи Польши — Австрия и Пруссия — ослаблены Семилетней войной, Екатерина беспрепятственно усадила на освободившийся польский престол своего ставленника и бывшего любовника Станислава Понятовского. Тот попытался навести порядок в плохо устроенной стране и даже добился некоторых успехов, что совершенно не устраивало смежные державы. Фридрих Прусский писал Екатерине: «Польша может сделаться государством, опасным для своих соседей». Русские спровоцировали шляхетский мятеж (в вечно неспокойной Польше это было нетрудно) и в 1768 году, как бы защищая законную власть и порядок, ввели в страну войска.
Именно это событие побудило султана объявить Петербургу войну, что на время приостановило процесс поглощения, но, выдержав первый турецкий натиск, Екатерина вновь взялась за дело. Поторговавшись между собой, Россия, Австрия и Пруссия в 1772 году отхватили себе по большому куску польской территории. Наконец осуществилась мечта, которую вынашивал еще Иван III: присоединить все православные земли бывшего княжества Литовского. Официальное обоснование захвата было возвышенным. Оказывается, Польшу уполовинили из лучших намерений: «для сокращения границ последней, чтоб дать ей положение, более сообразное с ее консти-туциею и с интересами ее соседей, наконец, для самого главного, для сохранения мира в этой части Европы».
Второй раздел Польши
Два десятилетия спустя, в 1791 году, Екатерина решила, что пришло время вообще убрать Польшу с географической карты. На западе континента происходили грозные события, отвлекавшие внимание Вены и Берлина — французская революция. С Австрией, которая уже воевала с Францией, теперь можно было вовсе не делиться. В 1793 году Россия и Пруссия попробовали отрезать себе еще по части Польши, но поляки этого не стерпели, и развернулось большое восстание. Почти весь 1794 год повстанцы сражались на два фронта, против российской и прусской регулярных армий.
Осенью восстание было утоплено в крови. Король Станислав отказался от трона. Польши не стало.
К победителям присоединилась Австрия, и в 1795 году остатки польских земель были окончательно поделены, причем больше всех поживилась Россия, в итоге унаследовавшая почти половину бывшей Речи Посполитой. Границы империи отодвинулись на 600 километров к западу.
Наказ императрицы
Екатерина замыслила разработать новое законодательство, построенное на принципах гуманизма и европеизма, — замысел величественный и во всех отношениях похвальный. Действовала она с присущей ей осторожностью. Собственноручно написала программу, проникнутую духом вольномыслия, но сначала показала ее «референтной группе» из ближайших соратников. Те испугались радикальных перемен, и царица половину пунктов убрала. Устроила вторую проверку, с более широким кругом «вельми разномыслящих» рецензентов. После этого исчезла еще половина предполагаемых нововведений.
Осталось 22 раздела. В них шла речь о равенстве всех граждан перед законом; об отмене уголовной ответственности за высказывания; о разрешении всех религий. То есть монархиня предлагала безо всякого перехода превратить Россию из «ордынской» империи сразу в правовое государство со свободой слова и свободой совести. Также отменялась смертная казнь, ибо «при спокойном царствовании законов и под образом правления, соединенными всего народа желаниями утвержденным, в государстве… не может в том быть никакой нужды, чтоб отнимати жизнь у гражданина». Запрещались и пытки.
На крепостное право прожект, правда, не покушался — Екатерина опасалась настроить против себя главную свою опору, дворян, но в тексте содержался призыв относиться к трудолюбию крестьян с уважением.