В 1864 году предварительная работа наконец завершилась. Вышли новые юридические уставы, создавшие принципиально иную систему, которая охватывала организационно-процессуальную сферу, гражданское и уголовное судопроизводство, а также порядок рассмотрения частных тяжб (самый распространенный вид разбирательств).
Преобразованный российский суд основывался на принципах состязательности, независимости, бессословности и открытости, то есть обретал все признаки полноценной судебной власти.
Выносить приговоры отныне должны были представители общества — избранный судья или коллегия присяжных заседателей. Независимость судей от администрации гарантировалась тем, что они не могли быть сняты или заменены. Даже император не мог отменить приговор суда, за самодержцем оставалось только право на помилование.
Организационно система подразделялась на две части: коронный суд и мировой. К компетенции первого относились крупные дела, к компетенции второго — мелкие (то есть большинство). Мировые судьи избирались на трехлетний срок.
Судебная реформа была самым радикальным и последовательным из правительственных начинаний. Всякое громкое судебное разбирательство вызывало огромный общественный интерес. Быстро возникла плеяда блестящих, красноречивых адвокатов. Пресса делала их настоящими звездами. Перипетии состязательных судебных процессов не только развлекали публику, они зарождали и укрепляли идею о том, что общество и частный человек имеют право полемизировать с государственной властью в лице прокурора — и иногда могут одерживать верх.
Очень скоро эти настроения создадут для империи большие проблемы.
Земская и Городская реформы
Реформа местного самоуправления разрабатывалась не для «народного представительства» (делиться властью самодержавие не собиралось), а по соображениям сугубо прагматическим. Государство понимало, что собственными силами не сможет навести порядок в регионах огромной империи: в казне не было на это денег, к тому же не хватало кадров. При крепостном праве крестьянами управляли помещики, но теперь с этим было покончено. Требовался какой-то иной механизм.
Идея состояла в том, чтобы создать некие учреждения, которые, с одной стороны, ни в коем случае не будут являться местной властью, но в то же время помогут государству решать вопросы, справиться с которыми оно не в состоянии — и что важно, при этом не будут обходиться казне ни в копейку.
Новая структура получила название «земств». Ее параметры были определены «Положением о губернских и уездных земских учреждениях» (1864). Этот акт обычно называют Земской реформой.
В ведение земств входили хозяйственные и культурно-социальные задачи: содержание дорог, медицина, школы, благотворительность, страхование и прочее. Для финансирования своей деятельности земство могло производить сбор средств, приобретать имущество, накапливать капитал.
Всей этой немалой работой должны были руководить уездные и губернские собрания, куда депутаты («гласные») избирались на трехлетний срок.
По сути дела государство снимало с себя значительную часть расходов по местному жизнеустройству и перекладывало их на обывателей, давая им взамен некоторое, очень ограниченное право этими расходами распоряжаться.
Самоуправляемость купировалась тем, что председателей уездной земской управы утверждал губернатор, а губернской — министр внутренних дел.
В том же духе было составлено «Городовое положение», вышедшее шесть лет спустя. У государства хватало финансовых и административных ресурсов на то, чтобы поддерживать в более или менее приличном состоянии лишь губернские центры, и то не все. Города поменьше пребывали в убожестве.
Новая система должна была привлечь к хозяйственно-организационной деятельности общественно активных людей.
Вводились городские думы с депутатами-гласными, избираемыми на 4 года, и городские управы, руководимые мэром («головой»). Гласные выбирались по трем куриям — от крупных, средних и мелких налогоплательщиков. Беднота, не платившая налогов, к выборам не допускалась.
Контроль за деятельностью управ тоже сохранялся у исполнительной власти. Мэров в небольших городах утверждал губернатор, в губернских — министр внутренних дел.
Несмотря на крайнюю ограниченность и стесненность новых учреждений, они сумели сделать на удивление много для изменения условий жизни страны — правда, еще и потому, что нередко приходилось строить совсем с нуля, отчего перемены выглядели разительными.