— Аманда, — я тихо позвола её, перестав нашёптывать заклинание.
— Кто здесь? — Аманда вжалась в стену.
Наверху, почти под самым потолком была узкая бойница, через которую едва проникал свет луны, но его было достаточно, чтобы разглядеть меня, так что я вышла из тени.
— Это я, только тихо, — я прижала палец к губам. — Мне едва удалось пробраться к тебе.
— Роза, — Аманда кое-как поднялась и подползла к решетке, и я только сейчас разглядела, как она истощена.
— Тебя хоть кормят? — я поймала её тонкие худые ладошки в свои.
— Роза, — Аманда расплакалась. — Роза, Роза, ну, хоть ты мне веришь? Роза, пожалуйста, скажи им: я не ведьма. Я всю жизнь ведьм презирала, как я могу быть одной из них. И, Роза, пожалуйста, мне надо поесть, мне очень надо поесть пожалуйста, я не для себя прошу, я… я… я… — она вырвала одну руку из моих ладоней и сжала живот. Сжала совсем не там, где был желудок, а гораздо ниже.
— И давно? — спросила я, чувствуя, как земля из-под ног уходит. Метка смерти над головой Аманды принадлежала не ей, а её будущему ребёнку. Если прямо сейчас забрать её отсюда, отогреть и накормить, то даже колдовать не придётся, чтобы спасти дитя. Вот только как это сделать?
— Не знаю, перед поступлением, наверно. Тут уже поняла, что красные недели прекратились, — она всхлипнула. — Если бы я знала, что окажусь в подземелье, я бы ни за что в Пансион не поехала. Там так страшно было — наверху. Меня сначала в какую-то залу привели, вопросы задают, кричат, ругают. А у меня в животе маленький толкается, я глазами хлопаю, ничего не понимаю, расплакалась. А у них что-то не так там пошло, что-то не получилось, и они решили, что это из-за того, что я — ведьма.
Я закусила губу, размышляя. Выходит, это не из-за Лисии я из дурмана вырвалась. Вернее, не из-за того, что мы с ней ведьмы, а потому, что крёстные свои чары на одного рассчитывали, а по факту перед ними двое было, и дурману просто сил не хватило.
— Почему ты им про ребёнка не сказала?
— Испугалась я, — призналась, рыдая, Аманда. — Думала, меня тогда из Пансиона выгонят, а они меня сюда бросили. Приходят каждый день, про костёр рассказывают. Я у них еды просила, но мне только воду приносят. Говорят, еда ведьмам не положена, они могут из простого хлеба беду накликать.
Я тяжело вздохнула: ну да, могут. Но какая из Аманды ведьма, прости-господи?
— Ты мне поможешь? — с надеждой спросила Аманда.
— Я попытаюсь, — пообещала я, и погладила Аманду по голове, накладывая на неё легкое заклинание сна в сочетании с заклинанием забвения. Я не сомневалась, что будет беда, если она запомнит меня здесь. Пусть лучше думает, что всё было сном и не знает, кто пытается ей помочь.
Глава судебная
Весь следующий день у меня буквально кипели мозги. Прикидывая свои силы и возможности, я не видела способа самостоятельно вытащить Аманду из западни, в которую она угодила по моей милости. Кроме того, мне было нельзя рисковать: как бы ни жаль было Аманду, но я отвечала не только за свою безопасность, но и за безопасность Лисии. Поэтому я решила воспользоваться подарком Лилы — маленьким зеркальцем, позволяющим связаться со Старшими в любой момент. Лила вышла на связь быстро, внимательно выслушали меня и хмыкнула, разобравшись в сути моей проблемы.
— Ты же понимаешь, что чем меньше крёстных, тем лучше для нас? — насмешливо спросила она, подперев голову рукой. — Если они настолько глупы, чтобы своими руками сжигать своих же, то я не вижу в этом никакой проблемы. Наоборот, это очень даже хорошо.
Я до скрипа сжала зубы: чёртовы ведьмы! Без выгоды лично для себя даже не почешутся, чтобы помочь кому-то другому. А здесь и чесаться не надо, чтобы разыграть ситуацию наилучшим им образом.
Уловив моё настроение, Лила глубоко вздохнула и покачала головой.
— Послушай, малышка, ты ведь даже не понимаешь, что сейчас происходит на самом деле. Разве не очевидно, что только мне одной не справиться со всеми крёстными в Пансионе? Да, мы потенциально сильнее, но их больше. А поднять всех ведьм для атаки на Пансион — это равносильно тому, чтобы следом все люди ополчились против нас. То есть ты предлагаешь не спасти несправедливо обвинённую никому не нужную девочку, а начать полномасштабную войну. И этой войны никто не хочет. Даже люди, которые нас ненавидят, не готовы к этой войне, иначе ведьминские избушки давно горели бы по всем лесам. Открытое противостояние никому не выгодно. Самые заядлые фанатики бояться схлопотать проклятье на весь свой род и расстаться с жизнью. Всех устраивает то хрупкое равновесие, которого мы добились за века противостояния. И если ты лично хочешь кого-то спасти, то действовать придётся в одиночку — так было всегда. Вот только готова ли ты сама к возможным последствиям? Тебе тоже есть, что терять, не так ли? — недвусмысленно намекнула она на Лисию. Как будто я сама не знала это без неё.