В итоге Лила отказала мне не только в помощи, но даже в совете, сказав, что не желает вмешиваться, чтобы потом не нести за это ответственность. И что остальные Старшие тоже остануться в стороне. Они и так играют с огнём, внедрив меня в ряды крёстных, и рисковать ещё сильнее не собирались. Так что я была сама по себе.
Вечером всех учениц собрали в зале, где мы обычно обедали. Столы были убраны к стенам, лавки расставлены амфитеатром, а в дальнем конце зала полукругом расположились кресла для крёстных. За окном уже наступили сумерки, и крёстные осветили всё чарами, отчего зал напоминал арену колизея. В центре зала, прикованная цепями к полу, сидела напуганная Аманда, затравленно оглядываясь вокруг.
Франческа в пышной черной бархатной мантии с золотой вышивкой стояла перед своим креслом, на её голове красовался берет, в руках был толстый свиток, который она то и дело крутила то в одну сторону, то в другую, словно в предвкушении. Остальные крёстные, тоже одетые в чёрное, сидели на своих местах, с интересом или сомнением рассматривая Аманду. Кто-то из них явно не верил в её виновность, и это давало слабую надежду на счастливый исход.
— Приветствую всех, — обратилась Франческа к нам и взмахнула свитком, словно он был волшебной палочкой. — Сегодня в этих стенах состоится «Суд Света» — событие, которого давно не видел наш Пансион. Но коварство не знает преград на своём пути, и даже самые защищённые стены бывают атакованы им и повреждены. «Суд Света» сродни ритуалу. Начавшись, он не может быть прерван до своего завершения. Когда вся история будет рассказана полностью, а мы услышим обвинения и рассмотрим доказательства, этот свиток взвесит все за и против и вынесет свой священный вердикт. Займите же свои места, чтобы мы могли начать, и станьте свидетелями.
Не желая выделяться, я села не в первом ряду, а подальше: так, чтобы у меня обзор был максимально возможным, но меня самой было не видно.
— Теперь, когда все готовы, я объявляю начало Суда, — Франческа двумя руками подняла свиток «Суд Света» у себя над головой, и он медленно взмыл вверх, разворачиваясь. Слабо светясь, он взлетел на пару метров и застыл в воздухе. — Всё, что сегодня будет произнесено здесь, окажется записанным в свиток «Суда Света». И на основе этого будет вынесен приговор, который обжалованию не подлежит, ибо «Суд Света» не ведает ошибок, — объявила она и села на своё место. Вперёд вышла Каролина.
Дальше развернулось настоящее представление. Каролина, которой отводилась роль дознавателя при Франческе-судье, начала долгий и совершенно абсурдный допрос. Она задавала вопросы, подстрекая Аманду к словам и поступкам, которые могли быть истолкованы в пользу обвинения. Аманда, испытывая давление со стороны крёстной, старалась защитить себя, но безуспешно. Она утверждала, что никогда в Пансионе не контактировала с ведьмами или фамильярами, никогда не участвовала в ритуалах, что все её действия были направлены только на улучшение навыков и расширение понимания принципов волшебства. Но каждый её взгляд, жест, всхлип и слово оборачивались против неё. И я с горечью понимала, что приговор уже вынесен, и всё это — не более чем показательная акция по запугиванию нас и возможных ведьм в стенах Пансиона.
Ученицы вокруг внимательно наблюдали за происходящим: кому-то было любопытно, расколется ли «ведьма», кто-то был в ужасе, что необходимо сидеть в непосредственной близости от неё, а у кого-то был чуть ли не научный интерес на тему «поведение ведьмы в плену». С каждой минутой атмосфера в зале полнилась энергией напряжения и ожидания решения, а чёрная туча над Амандой разрасталась, разделившись на две части. С напускным спокойствием Каролина умело руководила процессом, словно паучиха, прядущая паутину, а в глубине её темных глаз разгорался азартный огонёк. Она настолько увлеклась процессом, что в какой-то момент Франческа подняла руку вверх, прерывая её.
— Уже девять часов вечера, — напомнила она. — Не пора ли заканчивать?
— Но мы же ещё не выслушали свидетельские показания, — воскликнула Нина, которая, казалась, была увлечена процессом не меньше Каролины, и совершенно не желала останавливаться.
— Эдак мы до глубокой ночи тут просидим, — недовольно возразила одна из незнакомых мне крёстных. Она была одной из тех, кто с самого начала не выглядел заинтересованным в проведении «Суда Света» и как будто не верил в виновность Аманды.