Теперь уж пришла моя очередь вздыхать. Добро правильные вещи говорил, только вот я не была к ним готова. Для таких разговоров одного бокала с вином будет маловато, нужно как минимум три.
Тем временем Святослав пустился в рассказ о том, как они познакомились, как гуляли вместе, сбегали по вечерам от нянек, как он дарил ей полевые цветы. На этом моменте чуть слезу умиления не пустила.
Мужчина повесил голову.
Я тоже приуныла.
Правда, грустить долго не удалось. Покой был нарушен топотом, а после резким грохотом двери. В небольшом помещении резко появилось столько людей, что невозможно продохнуть.
Стражники набросились на добро всей гурьбой, сдёрнули со скамьи, повалили на пол, заломав руки. Я вскочила и отпустила в сторону, готовая к отпору, но меня никто трогать не собирался.
Оставшиеся мужчины выстроились по бокам, образовав своеобразный коридор, через который прошёл сам царь. Старик выглядел серьёзным и раздражённом, посмотрел на грустного Святослава сверху-вниз, разве что не плюнул.
Понятно, что дочь успела расписать во всех красках, какой суженный плохой и неугодный, как сильно сопротивлялся.
— Святослав, — строго начал царь, — ты, видать, перебрал немного. Не следишь за языком, да не ведаешь, какую гадость вокруг себя плюёшь. Зачем мою доченьку плакать заставил? А? Негодник.
— Не мила она мне, государь, — понуро протянуло добро, продолжая валяться на полу.
Хотя я была уверена, что при желании он смог бы легко раскидать всех, да выбраться из передряги. Но нет.
— Не мила? Моя дочь? Прекраснейшая и несравненная Несмеяна? Ту, на которую покушалась вся нечисть поганая из-за её красоты внеземной? — изумился царь.
Та-ак, видимо, меня не трогали потому, что забыли. Неужели я такая незаметная? Кто бы мог подумать.
— Говорю лишь то, что подсказывает сердце.
— Се-ердце, — передразнил его старик противным голосом. — Ничего. Посидишь в тюрьме, поголодаешь немного, пару ударов плетью получишь, да одумаешься. Мы как раз к свадьбе подготовимся.
— Но, государь…
— Моя дочь сказала, что хочет за тебя замуж, — отсёк царь, разворачиваясь, бросая через плечо, — будет ей свадьба. В темницу его!
И вся эта толпа во главе с государем так же быстро ушла из комнаты, как и появилась. Я осталась стоять с круглыми глазами, пытаясь переварить всё услышанное. Голод? Плеть? Свадьба? Что за сюжет садистского романа?
Желание творить справедливость в этот момент было столь острым, что я выскочила из помещение следом, чуть не сбив стражника, ломанулась к танцующим.
Зло, несмотря ни на что, продолжало лениво кружиться в танце. Беспомощно оглядев близстоящих, выхватила неизвестного мужчину, резво потащив его к остальным. Самостоятельно положила его руки себе на талию, постаравшись двигаться в ритм.
— Погодите, что? — не понял оппонент.
— Минуту, пожалуйста, — попросила, даже не взглянув в его лицо.
Неуклюже покачиваясь из стороны в сторону, подобралась ближе к начальству и в удобный момент поменялась партнёрами.
Его руки по привычке легли мне на талию, несильно сжав. Я подняла голову вверх, взглянув на его гладко выбритый подбородок и бледно-розовые губы. Ах, вот и сбылась мечта, Вера, ты танцуешь с боссом.
На мгновение подумала, что мечта эта так себе, но постаралась отогнать мысль. Правда, насладиться этим мне никто не дал. Добро вели в темницу, чтобы морить голодом и пороть, точно.
Мысленно всплакнув по танцу, я заговорила:
— У нас проблемы.
— Что? — зло настолько резко повернул голову, что стало страшно за его шею. Как бы не свернул чего. — Что ты здесь делаешь? Где… э-э-э, как там её?
— Это не важно. У нас проблемы.
Стоило отдать начальству должное. Тот, не задавая лишних вопросов, крайне оперативно стал двигаться прочь, пока мы вовсе не вклинились в толпу, двигаясь дальше от музыки и большого скопления гостей.
Свободный угол нашёлся не сразу, но когда мы его заняли, то разговор предстоял тяжелый. Опрокинув в себя второй бокал, который ловко успела перехватить по пути, я постаралась выглядеть максимально убедительно.
— Я слушаю, — напомнило о себе зло.
— Нам необходимо вытащить Святослава, — выпалила быстро, стараясь особо не жмуриться. — Он несправедливо попал в неприятности.
Бафомет скептически выгнул брови.
— И всё? Это не новость. Он постоянно попадает в неприятности.
— Вы не понимаете, его будут морить голодом и стегать плётью, а после женят на царевне!
— Если ты забыла, то мир так устроен, — зло пожало плечами. — Всё ещё не вижу смысла в это вмешиваться. Царевна — не самый ужасный выбор, есть ещё хуже. Может, заодно дурь из него выбьёт. Когда ты стала такой сострадательной?