— Странно. Пока я тебя лечил, не чуял никакой болезни.
На это Вероника лишь пожала плечами. Ей самой были чужды все эти хвори, но так легла судьба. Высшие силы детей им больше не давали.
— Ратибор лютует. У других уже по пятеро деток бегают, по дому помогают, скотину пасут, а у нас одна только, да и я ещё сделать ничего не могу. За это он меня поколачивает иногда.
— Интересный выход из положения.
— Считаешь?
— Кхм, да, конечно, — иронично согласилось Зло. — Ты бежать не пробовала?
— Куда? У меня кроме Ратибора никого и нет. Семья обратно не примет, для них это позор. Где это видано, чтобы жена от мужа удирала? На чужих глазах он прекрасный муж, дочь любит, души не чает, а я… какое-то пятно темное, что ль.
Бафомет склонил голову к правому плечу, окидывая девушку взглядом. Сейчас она казалась ему ещё моложе и нежнее, чем тогда, в снегу. Да и мысли стали странные в голову закрадываться. Он вроде их прочь гонит, а нет-нет, да вернутся.
Да и замок у него один стоит, там-то слуг практически нет. Всё ведь Лили планировала, писала, загадывала, он в это особо не лез.
— Хочешь пойти со мной? — неожиданно поинтересовался Бафомет. Вот так просто, без каких-либо предрассудков.
— Стать женой злого колдуна?! — ужаснулась Вероника.
И такие у неё глазёнки большие стали, да так рот смешно округлился, что ему аж неприятно стало. Это что такая не почётная роль быть женой колдуна? Честно, он никогда об этом и не задумывался.
— Нет, куда уж тебе неграмотной, — закатив глаза, выдало Зло. — Будешь моей помощницей, поначалу так, по мелочам, а потом обучу тебя грамоте, да всяким приёмам, глядишь, в люди выбьешься.
— А по мелочам — это как?
Призадумалось Зло.
— Ну-у, — протянуло неуверенно, — я замок почти достроил, там нужно порядок навести, мебель расставить до конца, слуг нанять, за работой их приглядывать на первых парах, как-то так. Иногда с бумагами мне помогать будешь, когда освоишься, то дела вместе вести будем.
— Дела?
— Да. С нечистью общаться, проблемы чужие разгребать, потому что своим нам, конечно же, не хватает.
Казалось бы, округлять глаза ещё больше некуда, но, нет, Вероника и это смогла сделать. Бафомет аж осёкся, невольно забеспокоившись. Он что-то не то сказал? Хм, вроде нет, всё нормально звучало.
Перебирая в голове всё озвученное, пришёл к выводу, что деревенскую девушку могло смутить лишь одно слово.
— Ты к нечисти вообще как относишься? — видя полное непонимание у собеседницы, прояснил. — Боишься там до поросячьего визга или стерпится-слюбится как с твоим Ратибором?
— Терпимо, — осторожно призналась Вероника, словно за это на неё с палкой накинуться могут.
— Прекрасно. Проблем никаких не вижу.
— Я не могу так, — девушка замотала головой, — спасибо тебе большое, но это слишком. Обо мне в деревне и без того всякое болтают, а после сегодняшнего ещё хуже будет.
— Но ведь мир не заканчивается на твоей деревне. Вы, люди, такие мелочные и боязливые. Вместо того, чтобы сделать шаг в неизвестное будущее и изменить жизнь к лучшему, собираешься до старости терпеть побои и насилие от недалёкого мужика, потому что у всех в округе уже по пять детей, а у вас только один?
— Но ведь все терпят…
— Потому что идиоты.
Похоже, он слишком яро начал спорить. Вероника вновь сжалась и втянула голову в плечи, стараясь выглядеть как можно меньше. Это её действие послужило получше всякой пощёчины.
Бафомет перевёл дыхание, поняв, что надавил слишком сильно. С нечистью в этом плане было легче. Вздохнув, он забрал из её рук тарелку и отнес на стол, поставив на поднос. Пол заскрипел. В коридоре кто-то прошёлся совсем близко с дверью.
На мгновение воспоминания вернули его на пару месяцев назад к жаркому камину, сладковатому запаху чая и Лили. Его прекрасной Лили, которая возила кисточкой по белоснежному холсту и приказывала ему не шевелиться.
Возможно, она была не так уж и права. Если человека с рождения учат бояться и не доверять, вбивая в голову, что терпеть — это нормально, значит, оно так и есть. Перевоспитать такого невозможно.
— Спи, уже поздно, — хмуро отсекло Зло.
— А завтра?
— Завтра я верну тебя домой.
Вероника посмотрела на него неуверенно, но всё же кивнула и улеглась на бок, лицом к стене. Бафомет же ещё долгое время сидел на стуле, бездумно пялясь в окно, раздумывая, правильно ли он поступил, сделав столь опрометчивое предложение.