— Чего замолчали, выходите! — нетерпеливо крикнул Борка. — Какая беда у вас? С нами мастер ведьмак. Что угодно порешаем!
Скрипнула и отворилась дверь, из дома показались Долик и Фелест. Оба были с красными от похмелья лицами. У одного из них на лбу еще остались со сна вмятины от подушки — должно быть, только проснулись.
— Мастер ведьмак, меня Фелест звать, — сказал тот, что со вмятиной. — А это Долик. У нас это… Одрин ушел!
Геральт не понял:
— Как понять «ушел»? Бежал?
— Да если б! Он пошел добро свое выручать, а оно в…
Долик не дал договорить, выдав нечленораздельный звук, и Фелест тут же замолк. Даже ребенок заметил бы — эти двое что-то скрывают. Геральта посетило нехорошее предчувствие.
— Вот! — сказал Долик, продолжая вместо умолкшего Фелеста, и протянул Геральту бумагу.
Это была записка, написанная корявым почерком и с ошибками. Геральт прочел вслух:
— Парни, вы друзья хорошие, но меня так жить задолбало. Вы мне — всё, а я вам хрен с дулей. Совестливо мне. Вот пойду да заберу свои вещички — тогда уж отплачу вам сполна… И подпись: Одрин.
Геральт поднял глаза на Долика и Фелеста:
— Что-то мне подсказывает, вы знаете, где его искать. А беспокоитесь, потому что там ему может грозить опасность. Лучше рассказывайте, и тогда я попытаюсь помочь.
— Чего молчите? — спросил Борка, подъехав на лошади ближе. — Он чего, там чтоль?
— Ды это ж…
Долик с Фелестом переглянулись. А Борка перевел взгляд с них на Рысика.
— Хватит уж, Рысик! Жизнь людская на кону…
Геральт тоже бросил на него взгляд. Рысик, похоже, находится в тяжелых раздумьях и выбирал между двумя неприятными ему вариантами. Наконец он рыкнул, тряхнул головой:
— Ах, мать-перемать. Ладно, парни. Мастер ведьмак — мужик толковый, понимающий. Ему можно.
Геральт заметил, как напряженные лица разглаживаются от облегчения.
— В священный круг он поехал, так ведь? — потребовал Борка.
— Туда, туда! — закивали Фелест и Долик. — Мы обычливо чужакам про это место не сказываем. Но раз люди за вас говорят, то…
— А что за вещички, про которые он пишет? — перебил Геральт.
— Телега у него там разбилась, мастер. А в ней, как он говорит, сокровище.
— Понятно. И до сих пор он не забрал его потому, что…
Геральт взглянул на Рысика.
— Накерцы там завелись, мастер Геральт, — ответил он. — Захватили священный круг, оберег осквернили. И свили там свои гнезды. Прорыли ходы и живут там, землелазы поганые.
Вот холера. Дело плохо. Накеры — не самые страшные чудовища на свете, но шутить с ними точно не стоит.
Геральт взглянул на Долика с Фелестом:
— Давно он ушел?
— Не знаем мы, мастер ведьмак. Только вот прочухались, а его нету — одна записка.
— Значит, Одрин действительно в серьезной беде. Нужно ехать прямо сейчас. Рысик, Борка. Ведите к вашему священному кругу. И галопом, иначе опоздаем!
Напарники кивнули ведьмаку и стали поворачивать лошадей.
— Нас погодите! — крикнул Долик. Борка ответил ему через плечо:
— Догоните, а мы вперед! Хэй! Хэй!
— Шевелись, Плотва! — бросил ведьмак, посылая кобылу в галоп.
Дорога к священному кругу пролегала по невысоким холмам, вдоль берега спокойной речки Колейки. По ту сторону реки тут и там стояли небольшие рощицы, а по эту — до самого закатного солнца, все было сплошь усыпано золотом ржаных полей.
Петляющая среди холмов дорога была хорошо утоптана и утрамбована, скачи хоть до края света. Плотва скакала во весь опор следом за Рысиком и Боркой.
— Далеко ещё? — крикнул ведьмак.
Рысик оглянулся через плечо:
— Почти приехали. Поллиги, не больше.
Хоть бы успеть — подумал про себя Геральт. Он прижался грудью к холке кобылы. Но та, неожиданно, взбрыкнула, мотнула мордой и зашлась оглушительным ржанием.
— Вот холера! Стой! Не туда!
Плотва не вняла указаниям наездника и, не снижая скорости, на полном скаку повернула с дороги прочь, прямо в золотые поля.
— Стой! Непутевое животное!
Плотва продолжала истошно ржать, но скорости не снижала. Геральт натягивал поводья, но кобыла, закусив удила, продолжала переть напролом через рожь.
Геральт матерился во что горазд, а Плотву всё было не унять. Она мчалась, не разбирая пути и плевать хотела на преграды. Ведьмаку хлестали по лицу колючие ржаные колосья, он дергал поводья, закрывая рукой глаза, но самое большее, чего смог добиться — лошадь пошла зигзагами, выдавая совершенно немыслимые повороты, не переставая, при этом, осоловело ржать и мотать мордой.
— Плотва, зараза, ну почему сейчас?! — проскрежетал Геральт сквозь зубы.
Рожь кончилась, Плотва с разгону вылетела из нее вверх на высокий холм в еловую рощу, но вдруг остановилась как вкопанная перед охранным символом — коровьим черепом, насаженным на жердь. Плова фыркнула, обошла знак и с новой силой ломанулась прямо в чащу. Теперь по лицу Геральту хлестали хвойные ветки.
Впереди был большой мохнатый камень. Геральт попытался повернуть кобылу, но не сумел. С диким ржанием Плотва оттолкнулась задними копытами и широким прыжком перескочила булыжник, после чего затанцевала на месте.
Булыжник зашевелился, заурчал и поднялся во весь рост.
— Холера! Медведь!
Плотва взбрыкнула снова, фыркнула, загарцевала на задних и забила по воздуху передними копытами, пытаясь отпугнуть медведя.
— Ты что, драться с ним вздумала?! Скачи, дура!
На этот раз Плотва таки послушалась. Взоржав, она рванула с места во весь опор. Геральт уже не обращал внимания на стегавшие его еловые ветви. Огромный медведь сперва погнался за ними, но быстро отстал. А скоро кончилась и роща.
— Тпру! Стой! Стой, твою мать! — закричал ей Геральт, но и сам понял, что поздно. Этот край рощи выходил к большому каменистому оврагу. Плотва, напружинившись всем телом, отправила себя и ведьмака в прыжок по широкой дуге. Геральт прижался к кобыле и закрыл глаза. Открыл через мгновение.
Плотва смирно стояла на месте. Оглядевшись, Геральт понял, что они на дне оврага. Живые, и вроде бы даже здоровые.
Спешиться выглядело хорошей идеей. В седле ведьмак уже насиделся, а стоять на своих ногах оказалось очень приятно. Он продышался, подождал, пока сердце успокоится. Потом поглядел на тяжело дышащую Плотву.
— Да что с тобой такое?! — в сердцах бросил он ей.
Та лишь фыркнула в ответ. Геральт похлопал ее загривку.
— Ну и поездка. Умеешь ты удивить.
Он огляделся вокруг. Нужно было подумать, как поскорее отсюда выбраться. Но что-то привлекло его внимание. Ведьмак огляделся тщательнее. И понял…
По дну оврага по обе стороны шли ровные ряды камней, стоящих через одинаковые промежутки, образуя путь. Расположение явно не природное, а рукотворное.
— Кажется, Плотва, ты доставила меня куда надо, — сказал он, потрепав ее по гриве. — Скажи честно, ты что-то знаешь, да? Нет? Ну ладно, пойдем.
========== 7 ==========
Геральт шагнул вперед, по пути, обозначенному камнями. При еще более близком взгляде оказалось, что на каждом изображен рунический глиф. Такие он видел и раньше. Старинная письменность, взывавшая к могущественным языческим богам. Это место было, скорее всего, гораздо старше самой деревни.
Через полсотни шагов овраг поворачивал. Геральт уже догадывался, что там увидит.
— А это, значит, и есть священный круг, — сказал он Плотве.
Овраг здесь переходил в широкую ложбину, шириной в полсотни шагов. Круг из рунических камней имел в диаметре с две дюжины, а оберег в центре представлял собой три массивные глыбы. Две из них были круглые, поменьше, а третья — высокая, продолговатая, почти в косую сажень, и толщиной в человеческое тело. Значение выглядело незамысловатым.