Бьянка убрала руку, и Дино резко вывернул руль, объезжая жёлтое такси. Мы понеслись ещё быстрее, лавируя в плотном потоке нью-йоркского трафика. Солнце заливало улицы оранжевым светом, дома и люди размывались по сторонам от нас в окне, смешиваясь с золотистой листвой и некоторыми мрачными декорациями к Хэллоуину.
Я грызла ногти, уставившись в одну точку. Воображение рисовало тысячи ужаснейших картинок, которые я не просила, но они всё лезли в голову. Во всём виноваты ужастики и боевики. Если сценарии из них повторятся, то мы найдём Кошмарика избитым и окровавленным.
– Дино, быстрее, пожалуйста! – завопила я, представив себе эту картину.
– Я еду, как могу! – отозвался он нервно. – Или предлагаешь мне переезжать людей?
– Да. Если это поможет моему Кошмарику.
Бьянка нервно хихикнула, хотя по ней было видно, что ей не до смеха. Дино лишь покачал головой, сильнее сжимая руль. Машина подпрыгнула на выбоине, и я чуть не взлетела к потолку.
– Эй, полегче! У меня свежий маникюр! – пискнула Бьянка, хватаясь за ручку над дверью.
– Прости, sorella, – пробурчал Дино, – но мой друг важнее твоего маникюра.
– Мне он тоже важен! Но будет некрасиво, если ты сломаешь мне ноготь.
Я вздохнула, не отрывая взгляда от дороги. Мысли метались в голове как белки в колесе. Вдруг Кошмарик не просто избит? Вдруг его похитили? Увезли в неизвестном направлении! От этой мысли у меня собрался ком в горле.
– А что если его похитили? – пролепетала я, с ужасом представляя Кошмарика, запертого в каком-нибудь тёмном подвале.
– Не говори глупостей, – не согласился Дино. – Я прямо сейчас вижу его машину, она ещё в движении. Значит, кем бы эти ублюдки не были, они ещё не успели до него добраться.
Меня это немного успокоило. И дальше мы мчались в тишине. Дино сосредоточенно вёл машину, Бьянка нервно оглядывалась по сторонам, изредка поглядывая и на меня, а я… Я просто смотрела в окно, пытаясь разобраться в собственном состоянии.
Мне было некомфортно от этих непривычных эмоций, которые я испытывала всю дорогу. Паника, волнение, настоящий, животный ужас… Было такое ощущение, словно кто-то взял мою душу, обычно спокойную и ровную, как гладь озера, и хорошенько её встряхнул, взбаламутив всё до дна. Я никогда не была паникёршей. В любой ситуации, даже самой сложной, я привыкла сохранять голову и действовать позитивно. Страх, тревога – эти эмоции были мне практически незнакомы. Я всегда считала их ненужной помехой. А сейчас… сейчас я чувствовала себя так, словно меня вывернули наизнанку. И все эти эмоции были связаны с Кошмариком. С этим загадочным, скрытным парнем в маске, который каким-то непостижимым образом умудрился заставить меня испытывать то, чего я никогда раньше не чувствовала. Меня саму пугала эта внезапная уязвимость, эта зависимость от его присутствия, от его благополучия.
Что он со мной сделал?
Этот вопрос пульсировал в висках, отдавался тупой болью где-то в районе солнечного сплетения. Я прижала ладонь к груди, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Внезапно захотелось плакать, смеяться, кричать – всё одновременно.
Я глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Нужно успокоиться. Нужно разобраться, что происходит. Но как разобраться в том, что происходит с тобой, когда ты сама себе перестаёшь понимать?
В моменте Дино резко свернул налево, и мы оказались на трассе и проехали под мостом. Когда машина выехала из-под него, то впереди показался жёлтый знак «Конец», а за ним – длинный пирс, уходящий в воду.
– Вот его машина! – сообщил Дино, указав вправо.
И там, на обочине, за красным ограждением действительно стояла тачка Кошмарика. Без него.
– А вот, кажется, и он сам, – добавила Бьянка.
Я проследила за направлением её взгляда и обнаружила Кошмарика на пирсе. Он стоял к нам спиной, так что ничего не видел. Дино резко затормозил у обочины, ругаясь себе под нос. Кажется, он грозился сломать хребет своему другу за то, что тот не отвечал на звонки.
Я тут же выскочила из машины первая, чуть не вывихнув себе лодыжку, и перебежала дорогу. Сердце всё ещё ритмично колотилось в груди, готовое выпрыгнуть наружу. Кошмарик стоял посреди пирса, целый и невредимый, в своей неизменной маске, скрывающей всё, кроме пронзительных, завораживающих глаз. Он выглядел расслабленным, словно просто ждал автобус.
Наконец он обернулся и, увидев нас, слегка даже вздрогнул, и в его глазах мелькнуло удивление.
– Какого хрена вы тут… – начал парень, но я не дала ему договорить.
Не раздумывая ни секунды, я подлетела к нему и крепко обняла, уткнувшись лицом в его грудь. От него пахло привычным ароматом, вызывающим трепет внутри. Он замер, словно статуя, явно не ожидавший такого бурного проявления чувств.