Да кто это, блядь, такие?!
– Я же говорила, понятия не имею! – воскликнула я. – Если бы знала, разве стала бы тут сидеть?
Поросёнок злобно оскалился, потом перевёл взгляд на Эмбер, которая всё ещё тихо всхлипывала, съёжившись на стуле.
– Эй! – гаркнул он на неё.
Эмбер подняла голову. Поросёнок, грубо схватив её за подбородок, выдернул ткань, и она судорожно вздохнула.
– Может, ты заговоришь? – Дуло пистолета снова поднялось и было направлено ей в лоб.
Поросёнок снял его с предохранителя, о чём свидетельствовал щелчок, заставивший её вздрогнуть.
Мне уже надоело за всем этим наблюдать.
– Ладно-ладно! – сдалась я. – Это было моих рук дело! Признаюсь.
Мужчина убрал пистолет с головы Эмбер и направил всё своё внимание на меня.
– И что ты хочешь этим сказать? – спросил он, наклоняясь ко мне.
– То, что слышал, балда. Он хотел изнасиловать Эмбер, когда пришёл в последний раз. Я просто не дала этому случиться.
– Подробнее!
– Ударила его по голове лампой. – Кивнув в сторону, я добавила: – Вон той. Он умер сразу. Я проломила ему череп. А потом я увезла его тело отсюда и закопала в одном заброшенном карьере.
Наступила тишина.
Поросёнок уставился на меня, словно пытаясь понять, говорю ли я правду. Он тяжело дышал, ноздри активно раздувались. Мужчины переглянулись. В воздухе повисло напряжение, густое, как смог.
– Ты… ты убила Алессио? – наконец выдавил он, голос хрипел.
– Он сам виноват, – пожала я плечами. – Надо было принять от девушки слово «нет», а не продолжать лезть.
Поросёнок резко выпрямился. На его лице промелькнула злость. Он медленно обвёл взглядом комнату, задержавшись на лампе, которую я указала.
– А теперь, когда я призналась, отпустите Эмбер. Она тут не причём.
Мужчина снова взглянул на меня. Его губ коснулась злобная усмешка. Она мне не понравилась. Настроения шутить больше не было.
И тогда Поросёнок поднял руку с пистолетом, и в следующую секунду раздался глухой выстрел.
Я зажмурилась на мгновение, машинально вздрогнув. И успела услышать только тихий всхлип. А медленно открыв глаза, увидела, что Эмбер сидит на стуле, безвольно опустив голову. На её лбу алело маленькое тёмное пятнышко, из которого тонкой струйкой стекала кровь на её грудь.
Это было ужасно. Неожиданно и ужасно.
– Зачем..? – прошептала я хриплым едва слышным голосом.
– Просто захотелось, – усмехнулся Поросёнок, погладив глушитель, установленный на пистолет. – Но не волнуйся, твоя очередь тоже наступит. Но позже. После того, как из тебя вытянут много нужной нам информации о Палермо.
Он кивнул в сторону одного из своих помощников, и тот метнулся ко мне. Поднял меня со стула, засунул мне в рот кляп – почти такой же, какой был у Эмбер, и снова завязал мне руки. Я почувствовала себя жареной индейкой, которую скоро подадут кому-то на ужин.
– А вы избавьтесь от тела! – дал указания остальным Поросёнок. – Она всё равно ничего бы нам не сказала. Только и умела, что рыдать, как последняя соплячка.
Те кивнули и принялись за дело. Я с тяжестью в груди посмотрела на Эмбер. Ещё несколько секунд назад она была здесь, живая, напуганная, а теперь… Тупое, бессмысленное убийство. И зачем? Что это дало? Внутри всё сжалось от неприятного, колючего чувства. Не то чтобы я к ней прониклась какой-то особой нежностью, но всё же… Это было нелепо. Искренне жаль её. Она не должна была так закончить.
А была ли в этом моя вина?
Вопрос занозой засел в голове, давящей, ноющей болью.
Меня потащили к выходу. Возле крыльца ожидала машина с открытым багажником. Забавно, что именно так выглядел и тот день, в который мы с Эмбер избавлялись от тела Алессио. Может, это нас настигла карма? Да, Алессио был гандоном, но имела ли я право отнимать жизнь, даже если она и была такая отвратительная?
– И чтоб ни звука, – пригрозил Поросёнок, ткнув меня в плечо своим жирным пальцем. – Иначе смерть будет медленной и мучительной.
Я не могла говорить из-за кляпа, да и не заговорила бы в любом случае. Настроение упало ниже некуда. Мне не хотелось болтать с ним.
И тогда, довольно усмехнувшись, он дал добро своим помощникам, и те, подняв, запихнули меня в тёмный багажник, пропахший чем-то сладковато-приторным, вызывающим тошноту. Крышка захлопнулась, погрузив меня в абсолютную темноту и тишину, нарушаемую лишь отдалённым гулом машин.
Тиган будет очень расстроена, когда я не появлюсь на ужин.
ОРГАЗМ В КУСТАХ