– Да! – продолжала беззаботно восклицать девочка, не понимая, конечно, моего сарказма. – Нужно наказать! Она же проиграла!
Кошмарик резко обернулся ко мне, его глаза сузились. Он явно понял, что я имела в виду. Сирша, к счастью, осталась в неведении, продолжая готовку.
– Никаких наказаний, – мягко сказал Кошмарик Ифе, но в его голосе чувствовалась сталь, обращённая ко мне. – По крайней мере, не здесь.
Девочка кивнула, отвлекаясь на яркую упаковку печенья, которую Сирша достала из шкафчика и вручила дочери, чтобы, видимо, успокоить её.
Кошмарик же, не спуская с меня взгляда, приблизился и почти прошипел мне в ухо:
– Прекращай это.
В этот момент мне захотелось произнести его фамилию, которую я наконец узнала сегодня, но решила дождаться более подходящего момента. Например, когда мы будем наедине.
– Угу, – промычала я в ответ, играя по его правилам.
Наверное, ему просто не давал покоя вечный стояк, который я, по всей видимости, у него вызывала. Всё-таки физиология берёт своё.
– И где ты собираешься её укладывать? – спросила Сирша, повернувшись к нам.
Она явно говорила обо мне.
– Да хоть на полу, около коробки крысы Луки, – бросил Кошмарик.
Ифа захихикала в ладошку, жуя печенье.
– Так не пойдёт, – запротестовала Сирша. – Если ты притащил её сюда, то обращайся с ней как с человеком. Она может лечь на диване.
– А где будешь спать ты? – спросил Кошмарик.
– Я переночую у Рейвен. Она звала меня в гости.
Я глотнула немного холодной воды из бутылки, которая приятной струйкой потекла по глотке вниз, утоляя жажду. Несколько капель поползли по щеке. И, честно говоря, помимо воды я бы не отказалась от еды. Желудок недовольно урчал из-за пустоты, мне не удалось перекусить что-нибудь на работе. И это урчание услышала Сирша.
– Я сварила суп, – сказала она, обращаясь к брату и выключая плиту. – Накорми её. Ифа уже поужинала. Когда она закончит с печеньем, уложи её спать. Я же могу на тебя рассчитывать?
Кошмарик молча кивнул. Сирша кивнула в ответ и прошла в гостиную, а потом исчезла за дальней дверью, которая вела в ванную. Вскоре оттуда послышался шум фена.
Ифа грызла печенье, поглядывая с нетерпением на телевизор, по которому всё ещё шёл мультфильм.
Однажды я слышала нелепую детскую песенку в качестве мелодии звонка на телефоне Кошмарика. Теперь мне стало ясно, что это наверняка было делом рук Ифы. Либо он сам установил эту мелодию, чтобы ей угодить. А плюшевый медведь, видимо, был его подарком ей, поэтому я и видела его в машине.
– Я – всё! – воскликнула Ифа, вытерла руки салфеткой и вскочила со стула.
– Отлично. – Кошмарик протянул ей руку. – Теперь идём спать.
– Хорошо, – послушно закивала девочка. – А завтра мы посмотрим мультик вместе, да?
Парень согласился, хотя в его голосе послышалась неуверенность. Вряд ли у него теперь будет время смотреть с племянницей мультики. Но глядя на эту девочку, я понимала, как сильно она хотела заполучить внимание. Она напомнила меня в детстве. Разве что у неё есть мама, брат, дядя, и, может, папа тоже есть. Или был.
Они прошли вместе в гостиную. Кошмарик схватил подушку с одеялом, которые лежали в углу на кресле, и направился ко второй двери. Я не замечала её прежде, но быстро пришла догадка, что это, возможно, комната Луки.
Я подошла к плите и открыла крышку кастрюли. В нос ударил весьма аппетитный аромат томатного супа с мясом. Живот тут же отозвался ещё одним, более громким урчанием. Осмотрев кухню внимательней, я обнаружила стопку глубоких тарелок в шкафчике. Достав их, решила налить супа и себе, и Кошмарику. Он, конечно, ничего не говорил про себя, но мне казалось невежливым класть поесть одной себе, пока он укладывает Ифу спать.
К тому же, мне хотелось увидеть его лицо. Не станет же он есть с маской.
На подоконнике кухни стояли несколько горшков с цветами, а на холодильнике висели детские рисунки, прикреплённые магнитами. В прошлый раз их не было, значит, Ифа нарисовала их сегодня. На них была изображена Сирша, судя по светлым волосам и чёрным точечкам вместо глаз, сама маленькая Ифа с огромными голубыми глазами и Лука, держащий её за руку. Кошмарик тоже был на рисунках, но был нарисован чуть дальше остальных, как будто отдельно.
Разлив суп по тарелкам, я поставила их на стол вместе с двумя ложками, села на стул и, не дожидаясь Кошмарика, принялась есть. Суп оказался вкусным: наваристый бульон, нежное мясо, много овощей. Я ела с удовольствием, громко хлюпая и чавкая. Постепенно напряжение последних часов начало отпускать, сменяясь приятной расслабленностью. Я начала ощущать себя почти как дома.