Ближе к вечеру мы смогли найти порт летающих кораблей и лодок, расположенный в восточной части города. В отличие от Ардо, здесь не было реки или озера, поэтому летающие корабли не приземлялись, оставаясь парить в воздухе. Исключение было сделано только для плоскодонных грузовых галер.
После долгой прогулки по Эфиру я мог сказать, что это тихий городок, не очень большой даже по меркам городов тёмных миров, но чистый и аккуратный. Люди здесь жили приветливые, торговцы добродушные и отзывчивые, а стража за весь день нас ни разу не побеспокоила. Это не Хума с её шумными улицами, полными демонов, с вечно недовольной стражей, драками и разборками наёмников. Здесь улицы из-за дождей не превращались в грязные реки с мостиками из досок. Нет сырости в воздухе, отчего дышится легко. В таком городе я бы пожил с удовольствием. Да, надо сказать, что за всю прогулку мы встретили только двух или трёх бессмертных. Двое шли по своим делам, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг, а последний командовал грузчиками в порту, собиравшимися разгружать торговый корабль с севера. Учитывая, что это их город, бессмертных здесь было исчезающе мало.
По возвращении в Рубиновый дворец нас встретили всё так же радушно, проводили в общий зал. Обычно к вечеру на постоялых дворах было шумно, люди ужинали, сплетничали и пили вино, но в зале было абсолютно пусто. Один стол напротив сцены оставили, а другие сдвинули, освобождая больше места в зале.
— А что случилось? — удивлённый тишиной, спросил я у девушки. — Где все?
— Все, кто? — не поняла она.
— Другие постояльцы.
— Не переживайте, господин Василий, — сказала она, мило улыбнувшись. — Вы сейчас единственные постояльцы, поэтому никто вам не помешает, наслаждайтесь ужином и отдыхайте. Какое вино предпочитаете?
Я был уверен, что та троица, завтракавшая в общем зале, не спешила съезжать. К тому же на втором этаже был ещё кто-то из постояльцев, слабенький одарённый. А сейчас в здании точно никого не было.
— Вина не надо, — сказал я. — Тёплые и сладкие напитки есть?
— Конечно, — кивнула она. — Сейчас всё будет.
Едва мы заняли место за столом, на сцену поднялись две девушки, всё в тех же одеждах, что и прислуга постоялого двора. В руках они держали длинные струнные музыкальные инструменты, а струны перебирали серебряными ноготками.
— А Ханна-то не знает, что здесь её соплеменники живут, — тихо сказал я Зои. — Говорила, что всех вывезли. Ты не обращала внимания, они в тенях прячутся?
Зои быстро оглядела зал, отрицательно качнула головой.
— Ладно, подождём Ханну.
Если не считать странностей, то вечер прошёл отлично. Музыка пришлась кстати, развеяв немного мрачную атмосферу того, что мы в зале были единственными клиентами. К концу ужина одна из работниц постоялого двора решила потанцевать, потеснив подружек на сцене. Получилось неплохо, на мой взгляд. Зои тоже осталась довольной и шутила, что они потом за всё это счёт выставят. Посмотрели, наверное, сколько золота в шкатулке, и собрались нас разорить.
Тут у кого хочешь паранойя разыграется, поэтому ночью я решил не спать. Занял столик в гостиной комнате перед спальней, собираясь разобрать узор, что показала девушка из сна. Бумагу, перья и чернила мне любезно предоставила управляющая. Сказала, что поможет отправить послание, если такая услуга потребуется. Говоря о символе, мне нужно было разобрать его на составляющие и определить порядок ключей, чем я и занялся…
Проснулся я от того, что сердце бешено стучало. В желудке похолодело, а под ключицами закололо, отчего мурашки побежали по телу. Я встрепенулся весьма вовремя, резко выпрямляясь на стуле. В этот самый момент в то место, где только что была моя голова, воткнулся острый кинжал, пробив столешницу и застряв в ней. Моего рывка нападавший не ожидал, но сориентировался за долю секунды. Сильный удар в бок сбросил меня со стула, но я к этому был уже готов, сгруппировавшись и даже не почувствовав боль.
Я не помню, что именно сказал на языке дами, но пространство помещения резко наполнилось силой. Вроде бы прозвучало что-то про пруд и богиню. Фигуру мужчины в чёрной одежде перечеркнуло сразу в трёх местах, и он повалился на пол, едва не опрокинув небольшой стол.
— Стоять! — теперь уже более осмысленно рявкнул я.