Нанесение первых серьёзных символов младшим жрицам — событие не самое уникальное, поэтому редко привлекало к себе внимание, но сегодня на него пришли посмотреть многие, в том числе и верховная жрица. Пришлось подыскивать большой учебный класс, чтобы вместить всех желающих и зажигать яркие масляные лампы. Пока мы с Беатой и Реной готовили чернила, пришла наставница послушниц Эва, затем Дорна и Гера в сопровождении Тэи. Последними запустили семь девушек из той группы, что сдавала экзамен на чтение второй молитвы. Надо сказать, что они едва не светились от предвкушения. Для многих дами получение символов было чуть ли не смыслом жизни, поэтому, когда речь заходила об уникальных образцах, они едва контроль над собой не теряли.
Когда все расселись, выступила Тэя, рассказав об ответственности и новом этапе в жизни девушек. Когда они становились полноправными жрицами, то получали не только первый боевой символ, но и кучу обязанностей. Они должны были найти себе наставницу из числа старших жриц и перенять у неё знания и профессию, как это делала, например, Сивита. С них снимались обязанности по уборке храма, но добавлялись новые, гораздо более ответственные. В общем, речь получилась мотивирующая, хотя и немного наивная. В конце Тэя предоставила слово мне, как переводчику древних текстов, где и были найдены новые символы.
— Если коротко, — я не ожидал, что нужно будет что-то рассказывать, поэтому немного растерялся, — то это стандартные символы, которые должны получать все молодые жрицы. Как я понял, они были забыты, и храму пришлось выбирать вместо них не самые подходящие. Первый символ — боевой, превращающий силу голоса в смертоносные воздушные лезвия. Он проще того, что храм использовал раньше, легче в освоении и более эффективен как раз для молодых жриц. Через пару дней, как вы придёте в себя, научу им пользоваться. Учтите, что его нельзя применять неосмотрительно, потому как не получится пришить отрезанную руку, ногу или голову подруге, кому вы решите продемонстрировать символ. Правила в этом плане очень строгие: покалечите кого-то на территории храма или убьёте, что более вероятно — вам испортят символы и отправят домой.
Я посмотрел на Тэю.
— Прослежу, чтобы никаких поблажек не было, — сказала она. — Использовать силу голоса в храме разрешено только старшим жрицам.
— Второй символ, — продолжил я, — поможет вам легче концентрироваться на силе голоса. Это нужно для учёбы и пригодится в будущем, когда получите более могущественные и убийственные умения. Поэтому в ближайший год вам нужно будет научиться направлять силу голоса и зажигать кристаллы, как при работе с усилителями. Если сможете делать это с закрытыми глазами, то у вас появится право получить символы войны и защиты.
— Не нужно забегать вперёд, — осадила меня Тэя.
Если верховная посмотрела строго, то глазки у остальных присутствующих загорелись. Особенно у старших жриц, которые уже умели работать с усилителями.
— Простите, увлёкся. Тогда последнее и самое важное — у вас не должно быть никаких посторонних символов. Не нужно засорять спину парящими облаками или каменными колоннами с водопадами. Во-первых, они подойдут не каждой жрице, а во-вторых, они далеко не самые сильные.
— Василий, спасибо, — сказала Тэя, затем посмотрела на наставницу Дорну. — Определились с очерёдностью?
Дальше всё было просто: я наносил символы, а наставницы за этим внимательно наблюдали. Вообще-то, это совсем не просто, попытаться запомнить сложный рисунок даже с тремя ключами, поэтому я особо не переживал. Вряд ли старшие сейчас бросятся сами наносить новые символы знакомым и родственникам. Все подобные рисунки считались храмовым секретом, в который были посвящены лишь верховная жрица и хранительница символов. Может, поэтому они и не сохранились, когда в храме решили резко сменить руководство, как это случилось недавно? Я обещал верховной, что в ближайшие несколько дней всё подробно опишу, зарисую и поставлю на полочку в кабинете Тэи. Даже название для книги придумал: «Начертание символов для чайников». А потом, когда появится новая хранительница символов, то уже она сделает копию или даже две и спустит их в архивы храма, в подвал, куда я за столько дней так и не наведался.