Нам всем повезло, что качка, обещанная капитаном, было не такой сильной, как он ожидал. То ли ветер ночью стих, то ли мы успели миновать опасный участок, но ночь прошла вполне спокойно. Утром, когда солнце поднялось над горизонтом, пришла хорошая весть, что мы преодолели треть пути. Капитан Юн Вол за завтраком рассказал, что сердце корабля было рассчитано на гораздо большее судно, поэтому могло толкать нас ещё быстрее, но он переживал, как бы Расколотый не развалился на части от такой нагрузки. Как он управлял кораблём, сидя с нами за столом в каюте капитана, оставалось только догадываться.
— Признаюсь, я недооценивала возможности летающих кораблей, — говорила королева, когда завтрак был съеден. Она сидела за столом с капитаном и вела, как казалось, непринуждённую беседу.
— В золотой век Великих сект над крупнейшими городами всех пяти континентов парили не только корабли, но и огромные дворцы. Дети Илуны, прекрасные ликом мужчины и женщины с заострёнными ушами, владели каменоломней парящих камней. Возвысились над многими и разбогатели они как раз в то прекрасное время. Только они умели обрабатывать летающие камни, наносить узоры, позволяющие поднимать в воздух маленькие лодки и огромные дворцы.
Я как раз сидел на кровати капитана, слушая их разговор, и перебирал серебряные лепестки от угасшего сердца Парящего. Не знал, что он сохранит их, как и большой свиток с общим рисунком. После завтрака Юн Вол показал их, сказав, что если я в этом разбираюсь, то они могут оказаться для меня полезными. Это он правильно сделал, а то я бы полез разбирать сердце летающей лодки, крепко закреплённой на верхней палубе.
— А что сейчас? — спросила королева.
— После трагедии Ильсиды они потеряли доступ к каменоломне, — сказал капитан.
— Да, я знаю, что это за трагедия, — кивнула Амалия. — И что стало после? Началась война за оставшиеся осколки парящих камней?
— И это тоже, — Юн Вол кивнул. — Дворцы ещё какое-то время парили над городами, словно не замечая огромных перемен, но очень скоро опустились на землю. Парящие камни со временем теряют силу, иссыхают и превращаются в пыль. Когда люди это поняли, то начали дробить большие камни дворцов, превращая их в сердца летающих кораблей и лодок. Ходят слухи, что только у секты Большой реки запасов хватит ещё на несколько тысяч лет.
— Это если они забрали их с собой, — вставил я, разглядывая узор, отвечающий за стабильность. Точнее, это и был узор, гарантирующий, что сила одарённого не вырвется из-под контроля.
Иногда случалось так, что после нанесения первого символа на спины жриц дами они теряли контроль, и их слова почти всегда были насыщены магией. Приходилось добавлять этот символ, чтобы жрица могла нормально разговаривать. Но из-за него она лишалась возможности в будущем достигнуть понимания третьей молитвы. Зачем он нужен был в конструкции летающего корабля, я пока не понимал.
— Демоны же, — пояснил я, так как капитан и королева посмотрели на меня вопросительно. — Насколько я знаю, они сбежали в другие миры, бросив свои источники. Вряд ли при этом смогли утащить с собой кучу огромных камней. Наверняка у них есть артефакты и предметы более ценные. Да и без контура из символов от этих камней нет толку.
— Сложно представить, что может быть ценнее сердца корабля, — не согласилась королева, на что Юн Вол одобрительно покивал. — Путешествовать на огромные расстояния, не тратя на это недели и месяцы…
— Они используют путевые арки, — сказал я. — Это такие купольные сооружения, которые могут перемещать тебя внутри одного мира без особых затрат. Догадываюсь, что секрет их изготовления также остался у длинноухих детей Илуны.
Юн Вол кивнул, подтверждая мои слова. В дверь каюты настойчиво постучал помощник капитана.
— Надо скорректировать курс, — Юн Вол встал. — Прошу меня простить.
Навигатор, следивший за курсом всю ночь, сейчас дрых без задних ног в каюте старших офицеров. Днём следить за движением корабля было проще, ориентируясь на полосу моря.
— Чем занимаешься? — спросила королева, подойдя и сев на кровать напротив. Взяла одну из серебряных пластин.