Судя по всему, именно таким был ход мыслей того военачальника, который в ярости послал подчинённых ему воинов на штурм злого городка, под которым уже пали многие знатные люди. Теперь из-под этих стен нельзя уйти, не отомстив за их пролитую кровь. Даже если из-за этого сорвётся набег на половцев Котяна.
По приближающейся тьме (не тумену, не десяти тысячам, а неисчислимому количеству, брошенному в атаку), уж «работало» почти всё дальнобойное оружие обороняющихся. Включая три пулемёта и пушки каждой из боевых машин десанта. Падали и метались напуганные взрывами кони, валились попавшие под пулемётные очереди спешенные, волокущие на себе лестницы. А тёмная туча монгольских и союзных им воинов продолжала накатываться, словно не было этих потерь.
Вот в обстрел плотной накатывающей массы ордынцев включились лучники и арбалетчики, укрывшиеся за частоколом посада. За стрельбой и яростным воем почти не был слышен грохот последней из снаряженных мин направленного действия, подорванной Лесниковым. Перед оборонительными рвами крепости и посада уже нагромоздился целый вал человеческих и конских тел, на который продолжали карабкаться приотставшие. То ли полтора, то ли два десятка татар сумели перебраться через частокол, и с ними сейчас рубились дружинники Коловрата.
Если и чуть меньшая по высоте, то более протяжённая груда тел высилась и вблизи неподвижно стоящих БМД. Собственно, пулемётный огонь одной из них и предотвратил прорыв внутрь ограждённой территории посада.
И вдруг атакующие отхлынули назад. Не выдержали шквального огня. А может, и вида этих валов из мёртвых тел: никогда ещё за время этой войны ордынцы в одной атаке не теряли столько людей. Причём, те, кто мог бы усилить атакующих, рассеялись на всём пространстве от воинского стана до стен слободы. И пока они, усмирив перепуганных коней, пытались приблизиться к передним, снова что-нибудь грохотало или ревели страшными хриплыми голосами эти железные слуги Эрлэга.
Беспалых тут же приказал прекратить огонь, помня сколько боеприпасов осталось на складе Серой крепости.
— Уйдут же! — проорал в рацию Барбарин, похоже, вошедший в боевой раж.
— Хрен с ними, пусть уходят. Ты на таком расстоянии раза в три больше патронов потратишь, чем при стрельбе в упор, если будешь палить им вслед.
К воротам крепости ехали, не разбирая дороги. Труп попадается под гусеницы или раненый. Просто невозможно было проявлять гуманизм и объезжать каждого, подающего хоть какие-то признаки жизни. А сколько таких задавили свои же, растоптав мчащимися конями или сгрудившись в этот страшный вал из тел?
На этот ужас, само воплощение смерти, не хотелось смотреть, но он тянулся на добрую пару сотен метров. Всё ещё шевелящийся, стонущий и кричащий от боли.
Степное вороньё слетелось на место сражения ещё вчера и немедленно приступило к пиршеству. Сегодня же его распугали выстрелами и криками ярости, но едва прекратилась стрельба, как стаи падальщиков, многократно выросшие за прошедшее время, снова вернулись. И, похоже ещё долго, пока не будут преданы земле последние павшие, будут оглашать карканьем окрестности Серой крепости.
Впрочем, о захоронении погибших говорить ещё рано. Очень рано! Даже несмотря на огромные потери, сил у степняков предостаточно. К тому же, с запада подошёл ещё один отряд тысячи в три-четыре. И поэтому Беспалых приказал всем немедленно заряжать пулемётные ленты и магазины автоматов и пистолетов-пулемётов.
Затишьем воспользовались не только, чтобы пополнить боеприпасы. Удалось и покормить людей, и даже провести небольшое совещание на предмет «что делать дальше».
— Что-то мы бьём-бьём, а меньше их не становится, — пробухтел Зильберштейн, умудрившийся-таки поймать вскользь вражескую стрелу и теперь «блистающий» бинтом на предплечье.
— Ты не прав, Верзила, — возразил старому другу Андрей. — Если возьмёшь бинокль и присмотришься, то увидишь, что большинство коней, сгрудившихся вокруг ордынского лагеря, без седоков. Их пастухи собирают в стада и перегоняют куда-то. Кроме того, не забывай про обычное соотношение убитых и раненых: пять-шесть раненых на одного «жмура». Особенно после того, как мы их «крыли» из «агээсов»: ВОГи как раз редко убивают, но своими мелкими осколками оставляют небольшие, но очень болезненные раны. Так что, как мне кажется, из тех, кто добрался до лагеря, от силы треть боеспособна.