Зубов: Что ж… Возможно, это и к лучшему. Но я также хотел сообщить вам кое-что. Моё предложение.
Шариков насторожился, осмотрелся по сторонам; чего этот бобёр хочет от него?: Простите, я…
Зубов: Выслушайте. Я мог бы пройти мимо, когда вы собачились с Бамби, а сейчас его мордовороты до сих пор избивали бы вас где-нибудь за углом. Можно сказать, что я купил вам пару часов и пару костей.
Шариков: Да. Полагаю, вы правы.
Зубов: Я небогатый зверь, лейтенант. Во всяком случае, теперь. Но у меня есть пять миллионов. Как считаете, это крупная сумма?
Шариков смущённо улыбнулся, по-прежнему не понимая, к чему клонит бобёр: Ну… смотря для чего. (впрочем, он считал названную сумму крупной вне зависимости от контекста).
Зубов: Вы ищете Звероеда. Но что закон сможет сделать с ним? Вряд ли наказание будет страшнее того, чему он подверг несчастных девушек. Как я и сказал - у меня есть пять миллионов. Все мои деньги. И я отдам их вам, если вы, найдя Звероеда, отдадите его не под суд… а лично мне. Я хотел бы… провести свой собственный процесс. И вынести приговор, который соответствовал бы его вине..
Шариков нервно хохотнул от услышанного: Простите, но это невозможно.
Зубов: Отчего же?
Шариков: Вы просите меня нарушить закон. Это не стоит никаких денег.
Зубов грустно улыбнулся и прозрачным взглядом посмотрел на детектива: Закон… Мне казалось — это для полиции никогда не было проблемой.
Шариков: Сочувствую вашему горю, господин Зубов. Но в этом я не смогу вам помочь. Всего доброго.
После этих слов молодой лейтенант развернулся на сто восемьдесят и быстро зашагал к машине. Он расправил ворот пальто, как бы защищая затылок от сверлящего взгляда Зубова.
Пять миллионов. Пять. И откуда этот Зубов взялся? С такими-то предложениями. Пять миллионов. За то, чтобы осудить маньяка по справедливости. Поставить к стенке.
Прекрати, Шариков, оставь эти мысли. Не этому тебя учили в институте. Молодой лейтенант-сыщик клянётся. Помнишь, что о чём?
Пять миллионов. А Когтин-то от такого предложения вряд ли откажется. Шариков даже понимал, как это можно устроить. Поймают они этого урода, порешат, а за его преступления осудят кого-нибудь другого, такого же больного подонка — благо, их в Зверске было предостаточно.
И будут у них и торжествующая справедливость и по два с половиной миллиона на рыло.
Как говорится, и волки сыты…
Шариков одёрнул себя, садясь за руль.
Негоже таким мыслям давать прорасти в голове. Прекращай, лейтенант. Прекращай…
Глава 9
Волчий бар пропах самогоном и дудкой. Эти запахи въелись в древесину мебели и облезлые стены.
Грубое место. Шумное. Неухоженное.
Столики постепенно прогибались под тяжестью бутылок, а сидящие за ними волки вели себя всё наглее. Полуголые волчицы разносили напитки по столам, получая шлепки по задницам и чаевые в лямки лифчиков.
Стареющий волчара по фамилии Серов – совершенно непримечательный ни во внешности, ни в физической силе или интеллекте — сидел за барной стойкой со стаканом самого дешёвого пива, задрав голову к телевизору.
Новости Зверска — грязь, поданная под видом шоколадного крема.
Диктор-белка рассказывала об убийствах: Очередной жертвой Звероеда оказалась приёмная дочь крота Зорги - местного магната и филантропа, владельца завода по консервированию жуков. Ирония судьбы в том, что Зорга активно вкладывал деньги в строительство волчьих кварталов, причём не только в Зверске, но и по всему Заповеднику. Мы попытались взять интервью у господина Зорги, но наших журналистов не пропустили, сославшись на чрезмерную занятость бизнесмена, а потому - нам так и не известно о том, как теперь господин Зорга относится к волкам.
Но можно догадываться, что теперь он вряд ли по-прежнему причисляет себя к числу либералов. Напомним, что в начале года в Зверске и других городах прошли акции в защиту волчьих стай, которые по мнению протестующих регулярно страдают от репрессий государства и не обладают равными правами с остальными хищниками.
Подобные акции продолжаются и сейчас, но уже не в Зверске. Наверное потому, что жители нашего славного городка - травоядные и хищники - вдруг, на своей шкуре поняли, по какой причине волков держат подальше от обычных зверей.
Волки биологически не способны испытывать сострадание к зверям другого вида, это научно-доказанный факт! Волки - это хищники в самом гнусном своём проявлении; те, кто по-прежнему упорно отказывается принимать реалии нового прогрессивного общества. Это кровожадные существа, с которыми невозможно договориться и практика неоднократно доказывала данное мнение.
Хорошо говорит, сука, — с горечью подумал Серов.