«Элтра…» «Элтра…» Приносил ветер, вбивая в легкие удушливый дым, забивая нос сажей и копотью.
Стальные птицы сделали над нами вираж… Эдакую воздушную петлю смерти…
С неба опять осыпался огненный град. Я дернулась, заметалась, не понимая, что предпринять.
Вспомнила Ника… Мой любимый сынишка! Как ты останешься тут, без меня!
Глаза обожгло злыми слезами, внутри что-то начало болезненно обрываться…
Я не хочу! Не готова! Вот так, глупо, бессмысленно тут отдать жизнь!
Безнадежность отняла последние силы. Я рухнула куда-то, в большой окоп, рядом с безжизненными телами и выжившими…
…Внезапно вокруг словно взметнулись осколки. Нет! Не стекла и не осколки снарядов – это были мелкие отражения зеркал! Они будто взвились в воздух из ниоткуда, замерли вокруг меня рваными гранями. И ад сражения словно бы заморозили.
Мир, реально, казалось, поставлен на кнопку стоп.
Железные махины просто повисли в небе, тепловые ловушки хвостами жар птиц замерли в густом удушливом воздухе.
Фонтаны земли тоже резко застыли, словно их неожиданно вморозили в лед.
Лишь одна я пока двигалась также, как раньше. Будто на фоне ужасных, кошмарных декораций, я оставалась единственным исполнителем роли.
Но стоило Торвальду ядром выскочить из воздуха, как мир вокруг моментально пришел в движение. Василиск принял за меня несколько осколков снарядов, и вместе со мной вывалился в зеркальный коридор.
Мы рухнули на пол, в дыму и пепле. Кровь Торвальда длинной бурой капелью оросила мою голубую толстовку.
Я лежала, не двигалась, просто дышала…
Высший замер надо мной каменной глыбой.
Кровь бессмертного все еще капала на меня. Но я почему-то даже и не думала уворачиваться.
Замерла, жадно ловя ощущение…
Я выжила… Выжила? Выжила! Вы-жи-ла!!!
Вначале мысли в голове текли еле-еле, словно густой клей или смола, затем начали ускоряться и зеркальный коридор стал обретать уже знакомые очертания.
Я медленно поднялась, осторожно присела. Торвальд отодвинулся, давая мне место.
Осознание «Я жива!», «Все хорошо!» неспешно прорезалось в моей голове.
Я отдышалась и оглянулась на Торвальда. Собиралась уже осмотреть его раны, но бессмертный ловким движением поднялся и также быстро поставил меня на ноги.
Вдруг начал ругаться на чем свет стоит, рычать и лупить ладонями прямо по зеркалам. Те отвечали будто реально живые: дребезжали и тихо постанывали, словно винились.
В их звоне слышалось: «Не хотели-и-и…» «Прости-и-и!» «Оши-ибка!» «Не бу-удем…»
Какое-то время Торвальд так продолжал. От него летели копоть и кровь, дым струился от драной одежды. Он будто весь превратился в комок гнева.
Наконец, василиск остановился и повернулся ко мне. Я увидела рваную рану на шее бессмертного и несколько прорех в его роскошном кафтане, сквозь которые проступали кровавые ошметки.
Торвальд вытер со лба кровь и гаркнул:
– Довольна? Ты ни черта не понимаешь в действии коридора! Ни черта не знаешь, как он работает! Но твоя кровь с ним постоянно взаимодействует! Вот так и выходит! Ты убедилась?
– В чем? – почти шепотом уточнила я. Полностью сбитая с толку, еще огорошенная близостью смерти и явлением Торвальда.
– В том, что следует впредь меня слушаться! А не пытаться постоянно куда-то смотаться!
– Да не пыталась я! – вскрикнула я, тоже инстинктивно переходя на рычание. – Просто мне казалось, что с коридором лучше всего получается взаимодействовать. Чего ты вообще на меня взъелся? Какая муха и когда тебя укусила? У меня не выходит складывать материю, как ты и, думаю, другие высшие это умеют! У меня получается лечить и вот это! И я просто хотела закрепить навык! А ты со своими подозрениями и прочим! Дурак! Ты просто дурак! – фыркнула я прямо в лицо Торвальда.
Может и не стоило сейчас обзываться, ругаться, но он довел меня уже практически до ручки. Вначале он, потом страшная битва, смерть, летящая прямиком с неба, и снова василиск с его непонятными претензиями.
Торвальд выслушал и неожиданно чуть успокоился.
Приблизился – какой-то дурной и неожиданно очень брутальный.
Даже странно, но именно таким: в дыму, в копоти, с раздувающимися ноздрями и кровавыми ранами, он показался мне особенно привлекательным. И… даже желанным, как мужчина для женщины.
– То есть это не было попыткой сбежать? – спросил высший тихо, глядя в глаза. Так, что отвести взгляд казалось немыслимым. Он будто удерживал наш зрительный контакт, как удерживают за руку, не позволяя уйти.