– Сокровищ не видела, но, кажется, есть надежда на спасение.
Поставила ящики друг на друга, встала на эту пирамиду и заглянула в отверстие. Нижняя ступенька оказалась на уровне носа. Увы, Аля не настолько спортивна, чтобы подтянуться на руках. Сзади послышалось хныканье.
– Ты что, Кристина?
– Бриллиант погас.
– Ладно, ты меня видишь? Карабкайся ко мне, только осторожно.
Когда девочка добралась до неё, она с трудом присела на своей шаткой пирамиде из ящиков и взяла её на руки. С трудом удалось встать. А поднять на вытянутых руках сил уже не хватило. Тогда она пропыхтела:
– Подымайся мне на плечи и залезай на лестницу.
С этим девочка справилась очень легко, напоследок едва не оторвав ей ухо кроссовкой. Передохнув, Аля сняла с себя куртку и подала Кристине:
– Вот, засунь её за ту железку, чтобы она ко мне была обоими рукавами.
Пока девочка засовывала куртку за железный штырь у стены, Аля обследовала стену перед собой и наметила одно углубление, в которое можно было наступить, поднимаясь. Ещё одно углубление она расковыряла ножом:
– Ну, господи благослови!
Трещала куртка, стонала Аля, ревела Кристина, сыпались кирпичи из-под ног. Но всё-таки Аля перевалилась на лестничную площадку. Некоторое время лежала, наслаждаясь оттого, что получилось. Потом кряхтя встала, накинула куртку и поплелась наверх:
– Ну, что тут у нас?
– Там не сокровища, там тюрьма!
– Почему тюрьма?
– Здесь одни решётки!
Да, на окнах, до которых не дотянуться, потому что в доме Павлищевых уже давно не было пола, стояли решётки. Но зато по просторному залу гулял свежий ветер и слышен был монотонный стук дождя. Вот полилось с дырявого потолка, и Аля с наслаждением подставила руки. Наконец-то хоть немного удалось их очистить от рвоты и пыли.
– Какие мы с тобой красотки, Кристина! Чистенькие, аж блестим, – засмеялась она.
– Я домой хочу!
– Будет тебе дом! То, что охраняется государством, не может быть недоступным для народа.
Они обошли помещения первого этажа, но ни малейшей щели не обнаружили.
– Ладно, есть ещё балкон!
Прежде чем подняться по ветхой лестнице на второй этаж, Аля, опасаясь, что за ними придут похитители, решила прикрыть дыру, по которой они сюда проникли. Она подкатила ком из слепленных раствором кирпичей и, не желая терять последние силы, не стала спускаться по ступеням, а столкнула его ногой. Одна из каменных ступеней проломилась, и остальные посыпались вслед за ней как домино. Гулко грохнуло внизу, крякнул ветхий потолок, но устоял, а вот часть стены обвалилась. Вместо лестничного марша теперь перед ней была квадратная яма, почти доверху засыпанная кирпичами.
– Ну что ты всё ломаешь, тётя Аля?
– Больше не буду.
Они взялись за руки и поднялись на второй этаж. Здесь окна тоже были зарешёчены, но Аля знала от собеседницы на экскурсии, что над балконом часть стены отсутствует. Так и оказалось. С балкона открывался вид на узкую полосу парка, куда приходили только экскурсанты, чтобы на этот балкон взглянуть. В десятке метров за кустами блестела мокрая ограда, а за ней склон и далее болото.
– Здесь невысоко, я бы спрыгнула, а ты, наверное, побоишься?
– Не хочу!
Выход Аля нашла. Перелезла через перила, поставила одну ногу на историческую лепнину над окном первого этажа, а вторую на советскую решётку и приняла визжащую девчонку на руки: «держись за шею!». Спустилась по решётке как по лестнице, поставила Кристину на подоконник и спрыгнула. Болью отозвалась отбитая кирпичами нога. Она с трудом поднялась и скомандовала:
– Всё, падай, я ловлю!
Кристина рухнула на неё, а она – на мокрую землю. Уже почти стемнело.
– Теперь слушай меня. Вокруг бандиты. Мы как отважные следопыты идём по вражеской земле и молчим. Если надо что-то сказать, дёргаешь меня за руку, я наклоняюсь, а ты шепчешь мне на ухо. Идти придётся долго. Здесь всего одна дыра в заборе, о которой я знаю. Если устанешь, тоже дёргаешь меня за руку и шепчешь, что надо отдохнуть. Поняла? Всё, пошли.
Идти приходилось по парку, выходить на аллею было слишком опасно. Сначала она чуть ли не до смерти напугалась парковой скульптуры, потом попала ногой в липкую жижу большой лужи. Потом её дёрнула за руку Кристина и прошептала, что устала. Она взяла её на закорки и, тяжело ступая, прошла сотню шагов. Проходя мимо домика управляющего, она подумала, что по подвалу путь показался не таким долгим. В двух окнах горел свет. По-видимому, здесь находился пост охраны. Они скользнули мимо и вышли на аллею. Перейдя на другую сторону, снова нырнули в кусты. Ох, наконец-то что-то знакомое – ротонда. Значит, не заблудились. Кажется, в ней есть скамейки. Они поднялись по ступеням, Аля села на холодную скамейку, взяв Кристину на колени. Вдруг послышался кашель. Она прилегла, притянув к себе девочку. Кашлявший матюгнулся, потом зашлёпали шаги, постепенно затихая. Аля не сразу осмелилась сесть.