— Я закончил, — тихо позвал Стокер.
Генри уставился на него с искренним восхищением. — Вы должны научить меня, как это делать.
— Нет времени, — ответила я, подталкивая его за Стокером в темное здание. Я сделала паузу, чтобы помахать Элси, которая помахала в ответ, быстро уходя в ночь, когда мы закрыли за собой дверь.
Заброшенный, без роскошных ламп, Карнак-Холл был атмосферным местом. Сам воздух казался выжидал, и я осознавала с глубоким чувством, что глаза смотрят на нас — нарисованные скульптурные глаза каждого изображения, выглядывающие из витрин, когда мы переходили из тени в тень. Свет от единственного фонаря едва разгонял мрак, но этого было достаточно, чтобы осветить белое лицо Генри Стила.
— Успокойтесь, мистер Стил, — тихо сказала я.
Он кивнул один раз, расправив плечи. Он был крепким парнем, молодой Генри Стил, и я надеялась, что нервы не подведут его.
Теперь помост был пуст, саркофаг принцессы был перемещен.
— Она должна быть в кладовой, — подсказала я Стокеру, показывая ему куда идти. Я повела их в коридор, где впервые увидела ее. Неудивительно, что дверь была заперта, но Стокер снова наклонился, чтобы использовать свои воровские таланты, и мы вскоре оказались внутри. Саркофаг опирался на эстакады, его поверхность мерцала в тоскливом свете. Рядом с ним, прислонившись к стене, стоял крепкий деревянный упаковочный ящик, из которого вываливалась куча опилок, крышка его была наклонена. Я наклонилась, чтобы прочитать этикетку, прикрепленную к одной из досок.
— Это ящик от саркофага. Надпись на нем гласит, что ящик с мумией прошел через Дувр, — сказала я Стокеру, не решаясь высказать свое подозрение.
Я не должна была. С той любопытной разновидностью телепатии, которой мы иногда делились, Стокер интуитивно понял мои мысли. Он вздохнул и снял пальто. — Я найду лом, — сказал он.
— Что это? — спросил Генри озадаченно.
Я посмотрела на него с жалостью. — Я предлагаю вам вынуть свой носовой платок, мистер Стил, и завязать его бандитским способом на носу. Это будет неприятно.
— Что будет неприятно? — потребовал он. — Что вы нашли?
Стокер снова появился с инструментом в руке и занялся ящиком. Это потребовало значительных усилий, и, в конце концов, нам с Генри пришлось навалиться на крышку саркофага, чтобы помочь сдвинуть ее с места. Когда мы это сделали, тошнотворная вонь заставила Генри отшатнуться, закрывая рот и давясь рвотой.
— Боже! Что это за ужасный запах? — выдавил он между усилиями, дыша в одну из ладоней.
— Это, — просто сказала я, — это то, что осталось от Джона де Моргана.
Я не подумала, что может значить для Стокера обнаружить останки его бывшего лучшего друга, и у меня не было времени обдумывать это позже. — Ну, это все доказательства, которые нам нужны. Мы пойдем прямо в столичную полицию и расскажем им, что мы обнаружили. Конечно, этого будет достаточно.
Как только мистер Стил собрал самообладание, из дверного проема раздался резкий вдох. Мы повернулись как один, чтобы увидеть Патрика Фэйрбротера, стоящего там с лампой в руке. Каким гротеском сцена, должно быть, показалась ему! Мы поставили наш фонарь на пол, и тени, которые он отбрасывал на потолок, были огромными. Мы стояли тесно вокруг ящика с мумией, его крышка была наклонена, и запах разлагающегося трупа Джона де Моргана наполнил воздух. Не говоря ни слова, он отступил, закрыв дверь. Прежде чем мы смогли начать действовать, мы услышали звук ключа в замке.
— Ад и проклятие, — выругался Стокер. Он повернулся ко мне. — Я считаю, что мы только что потеряли элемент неожиданности.
— Что теперь? — спросил Генри Стил с округлившимися глазами. — Можете ли вы взломать замок?
Стокер любезно улыбнулся ему. — Совершенно бессмысленно с этой стороны двери.
Я посмотрела на вентилятор высоко в стене. — Это единственный путь. Подсади, пожалуйста, Стокер.
Он положил ногу на ящик, предоставив мне крепкую длину его бедра, как подпорку. Я встала на него, подтягиваясь на полную высоту, пока мои кончики пальцев не достигли решетки, закрывающей вентилятор. Я вырвала ее без труда. — Ловите, если можете, мистер Стил.
Молодой Генри поймал ее, глядя в восторге, когда Стокер поднял меня выше, с силой подталкивая меня сзади, когда я влазила в канал вентилятора.
— Достаточно ли места, мисс Спидвелл? — крикнул Генри.
— Абсолютно. Здесь так просторно, я могла бы просто жить в нем, — сказала я, скорее из бравады, чем правдиво. Если честно, пространство было довольно узким, заставляя мою грудь неловко сжиматься. Сам проход не был таким уж узким, чтобы сковывать меня, но чувство несовершенной свободы вызывало тревогу. У меня был небольшой опыт пещер — охота на бабочек происходит на лугах — но я не была уверена, что знакомство с закрытыми пространствами помогло бы. Я решила, что сегодня помогут только решимость и дисциплина.
Я опустила голову и поползла, быстро, как только могла, протискиваясь через изгибы в шахте, пока кружевной узор света не показал, что я добралась до другой крышки. Я сильно ударила по ней, сбросив на пол, и заколебалась. Если бы этот путь вел к другой запертой кладовой, было бы не лучше и даже хуже, потому что я была бы отделена от своих компаньонов без возможности общаться с ними. Но каждая секунда, которую Патрик Фэйрбротер выигрывал, мы теряли.
Я повернулась — с большим трудом и проклятиями — пока мои ноги не оказались над вентилятором. Пробормотав молитву, я сильно ударила ногой, заставив крышку сдвинуться. Я упала через отверстие, сжав его край, пока мое тело свободно болталось. Быстрый взгляд показал, что я нахожусь в коридоре, а Патрика Фэйрбротера нигде не было видно. Я поднялась на ноги и поспешила в кладовую, где Стокер и Генри все еще были в заключении.
— Я свободна, — позвала я.
— Полагаю, дьявол забрал ключ, — ответил Стокер, его обычно протяжный голос был приглушен прочной дверью.
— Да, и я не советую пробивать себе дорогу. Дверь из натурального дуба, ничего подобного этим хлипким вещам наверху.
— Я уже сделал это наблюдение, — возразил он. — Теперь вынь две шпильки, и я объясню тебе, что делать дальше.
Процесс был не таким простым, как хотелось бы любому из нас. Инструкции Стокера глушились дверью, и прошло несколько минут, прежде чем мы поняли, что его указания искажались или терялись в моих руках.
— Из всей тупоголовой, бездарной глупости, — проворчал он. — Конечно, ты должна была перепутать инструкции.
— Возможно, тебе следовало объснить мне раньше, — холодно ответила я. — И, возможно, ты мог бы быть немного более любезным, когда я нахожусь в процессе твоего спасения. После этого я снова занялась их освобождением, и в течение значительно более длительного периода, чем я бы предпочла, замок уступил.
— Наконец-то, — Стокер небрежно отряхиваял пыль с рукавов.
— Тихо, или я запру тебя обратно. — Наши глаза встретились. — В Садбери? — спросила я.
— Куда же еще?
К сожалению, это было время дня, когда улицы Лондона наиболее сильно забиты движением — каретами и кэбами, фургонами и омнибусами, толпами людей. Некоторое время мы пытались поймать кэб, но в итоге нам пришлось идти пешком, в результате мы прибыли в Садбери задыхаясь и в неряшливом виде.
Леди Тивертон открыла дверь номера с мрачным выражением лица. — Слава Богу, что вы пришли, — сказала она горячо. — Помогите нам, умоляю вас. — Фигги стояла позади нее, бледная и растерянная.
— Где Патрик Фэйрбротер? — потребовала я. — Он несет ответственность за смерть Джона де Моргана, и мы требуем справедливости.
— Тогда вам следует поторопиться, — сказала леди Тивертон.
— Вы должны что-то сделать с отцом! — взорвалась Фигги. — Он сошел с ума!
— Он не сошел с ума, — с серьезностью поправила леди Тивертон. — Но он сам не свой.
— Что произошло? Мы не можем помочь, если не знаем точно, что произошло, — спокойно сказал ей Стокер.
Она приложила усилия, чтобы собраться. Она повернулась к падчерице. — Фигги, позвони, чтобы принесли чай, пожалуйста.
— Я не хочу чертового чая! — закричала Фигги, топая ногой.
— Ифигения, — сказала ее мачеха командным тоном, которого я никогда раньше не слышал. — Ты будешь контролировать себя и будешь полезной, или я тебя удалю. Истерика ничего не решит. Чай. Немедленно.