Тем же самым временем работники скорой помощи, прибывшие на страшное происшествие, проводили медицинские процедуры, необходимые в подобных случаях, а затем в самом срочном порядке собирались госпитализировать мученика в надлежащие его травмам условия; однако, по их же утверждениям, получалось, что все проводимые меры являлись полностью бесполезными, – мужчина живет, пока находится в болевом шоке, но как только он начнет из него выходить, его кончина будет представляться явлением очевидным и в общем-то неизбежным.
Но и на акте самосожжения в тот день кошмарные смерти заканчиваться вовсе не собирались: уже ближе к вечеру, когда оперативная группа, закончив документировать факты ужасающих суицидов, засобиралась в обратный путь, на телефон участкового пришел следующий трагический вызов; теперь с жизнью покончил молодой, двадцатидевятилетний, парень, выделявшийся высоким ростом и проживавший в соседнем селе, носившим интересное название Кручиницы. Как и первые две жертвы, он вел беспечный, беспорядочный образ жизни, рано деградировал и легко поддавался чужому влиянию. В его случае обстоятельства разворачивались по следующему «сценарию»: в обеденное время вместе со своими друзьями он увлекался распитием спиртосодержащих напитков; к вечеру, опьянев в более чем достаточной мере, он отправился прямой дорогой до дому; хозяин зашел внутрь помещений и сразу же, на почве длительного пьянства с его стороны, у него произошел словесный конфликт с ближайшими родственниками (в основном, ругались они, конечно, с отцом, но и другие члены семьи, в том числе мать, бабушка, две сестры и тетка, посчитали необходимым делать ему замечания, пытаясь направить на путь исправления, а заодно и лечения от длительного запоя); в ходе возникшей перепалки молодой человек сделался «сам не свой» – глаза его «налились» кровью и приняли безумное выражение; он стал метаться по дому, как загнанный в ловушку звереныш, бешено размахивал руками, будто пытаясь что-то с себя стряхнуть – внезапно он подбежал к кухонному столу, схватил с него нож, имевший длину лезвия чуть более семи сантиметров, и вонзил его себе в грудь, прямо в области сердца… до жизненно важного органа он, конечно же, не достал, но, очевиднее всего, повредил какую-то значимую артерию – подобное предположение напрашивалось само собой, потому как из раны вырвался обильный и мощный кровавый поток, а его общая агония впоследствии длилась не больше минуты, после чего тело повалилось на пол, два раза дернулось и безвольно замерло, не подавая признаков жизни.
Следующее происшествие аналогичной же направленности случилось уже поздней ночью. Для его оформления пришлось возвращаться в поселок и выдвигаться на улицу Заречная. Немолодая гулящая женщина, достигшая возраста сорока двух лет и имевшая среднее телосложение, устала злоупотреблять горячительными напитками и в одночасье решила от страшной зависимости избавиться. Задавшись чудовищной целью, она привязала к верхнему краю крыши сарая, расположенного вблизи ее дома, крепкую, витую веревку; в дальнейшем закинула ее свободный конец наверх; затем забралась на крышу сама, связала «удавкой» петлю; далее, получившуюся конструкцию селянка накинула себе на шею и бросилась с крыши вниз… ее ноги едва не коснулись земли (им не хватило не более семи сантиметров), а шейные позвонки самоубийцы, пожелавшей свести счеты с жизнью, сломались; голова склонилась в неестественном положении, глаза закатились за верхние веки, язык вывалился наружу и посинел.