– Да, верно, – напрягся Дух, – это действительно важно – так что же ты в итоге решишь, каким будет окончательный ответ на мое предложение?
– Я отвечу категорически – нет! – сказал полицейский сотрудник, совершенно не переживая, какое впечатление его слова произведут на невольного собеседника.
А он в тот момент оказался словно молнией поражен (благо, что все происходило во сне): уподобившись мячику, Дух вдруг резким движением округлился, одновременно как будто бы загорелся, приобретя очертания огненного раскаленного шара, затем несколько раз пролетел по комнате, ударяясь в стены и рассыпая вокруг себя многочисленные крупные искры, а потом, взорвавшись, просто взял и исчез.
Глава III. Серия странных самоубийств
Почти в тот же самый момент зазвонил будильник, и участковый проснулся. Через двадцать минут, полностью освободившись от «сонных объятий», офицер, недоумевая, подумал: «Приснится же чушь такая?» В последующем, как и обычно по утрам, он привел себя в надлежащий порядок, надел форменное обмундирование и отправился на каждодневную службу. Однако, не добравшись еще до участкового пункта, он принял телефонный вызов, вкратце сводившийся к следующему: «На улице Солнечной обнаружен полукриминальный труп девушки».
В силу своего служебного долга, полицейский немедленно выехал на место страшного происшествия. По прибытии, он обнаружил ужасающую картину: молодая, худенькая хозяйка жилых помещений лежала в железном корыте, доверху наполненном теплой водой, и держала в левой руке двустороннее лезвие, применяемое в мужских безопасных бритвах. В области запястий на обоих руках у нее имелись надрезы, но не просто какие-нибудь небольшие порезы, а широкие, располосовавшие предплечья вплоть до самой кости; сами истерзанные конечности покоились в воде, окрашенной вытекшей жидкостью в кроваво-красный цвет, отличавшийся и мрачным, и жутким оттенком; голова девушки была запрокинута; в открытых же глазах застыл сверхъестественный ужас – словом, все в доме указывало, будто бы «Нечто», неподдающееся своему словесному описанию, толкнуло девушку на сведение счетов с жизнью, такой еще юной и не обремененной вроде бы никакими значительными проблемами.
Тем не менее факт убийства в вышеупомянутом случае полностью исключался: молодая особа жила одна, основная входная створка оказалась заперта изнутри, а следы посторонних проникновений отсутствовали. Обнаружила ее подруга, с которой они планировали ехать в райцентр за покупками и которая, когда ей не открыли на настойчивый стук, заподозрила что-то неладное, а следовательно, попросила соседей сломать запорное устройство, невероятно мощное и задвинутое на входных дверях изнутри. Увидев жуткую картину, по своей сути просто ужасную, посетительница сообщила о случившемся в службу спасения. Из характеристики личности покойницы следовало, что в основном она вела разгульный, аморальный образ жизни, имела склонность к злоупотреблению спиртными напитками, была слабовольной (скорее, все же податливой) легко подвергалась чужому влиянию; на жизнь зарабатывала случайными половыми связями.
Через несколько минут с райцентра приехала дежурная группа и сразу же занялась оформлением факта самоубийства. Однако, не успели еще закончить с одним трагическим происшествием, а уже был принят следующий вызов, оказавшийся не менее значимым: в одной из близлежащих деревень, отличавшейся названием Борови́ца, мужчина устроил показательный акт самосожжения – пришлось выезжать и туда.
Пострадавшим оказался худощавый мужчина, достигший возраста сорока восьми лет. Странное дело, но он оставался пока живой, хотя у него и было обожжено девяносто процентов кожного покрова, другими словами, практически все его тело. Из описаний очевидцев следовало, что он внезапно сделался словно буйно помешанный; оно по ровному счету не слишком и удивительно, потому как перед своим необдуманным поступком он целый месяц «глушил горькую», а тут вдруг решил начать «выхаживаться» и третий день находился в «глубокой завязке». Казалось бы, ничто не предвещало беды: утром он вел себя вроде бы нормально – но вот ближе к обеду местный пропойца стал нервно ходить по дому из угла в угол, глаза его сделались словно стеклянные, а сам он перестал узнавать кого бы то ни было из домочадцев, не говоря уже про близких друзей и просто знакомых.
Предположив, что у него началась какая-нибудь разновидность «белой горячки», родственники вызвали скорую помощь. Между тем, пока медицинские работники добирались до места, он (по-видимому, окончательно ополоумев?) выбежал на улицу, где сразу же направился в деревянный, дощатый, сарайчик; там он взял десятилитровую канистру, наполненную бензином; полностью вылив ее на себя, безумец чиркнул газовой зажигалкой. Подоспевшие жители хотя и успели потушить яркое пламя, мгновенно охватившее все его хлипкое туловище, но вместе с тем немного все-таки припозднились: туловище пострадавшего подверглось сожжению безвозвратно. Сам обгоревший, на момент прибытия дежурной полицейской бригады, находился в полном сознании и, как оно не покажется странным, полностью оценивал происходившую вокруг него обстановку. С его слов следовало: примерно в обеденное время он неожиданно стал чувствовать, как на мозг его что-то угнетающе давит; сначала перед ним стали всплывать безобидные красочные картинки, причем он даже пытался бороться с возникшим в его мыслях необъяснимым явлением; но постепенно видений становилось все больше, и они начинали приобретать все более жестокие очертания, напрочь «ломавшие» ослабевшую волю угнетенной личности и превращавшие человека в «безвольное зомби», ничего не осознающее и не способное к мысленному сопротивлению. Когда это случилось, память пострадавшего полностью отключилась, и что происходило с ним дальше – он совершенно не помнил. Снова осознавать действительность пострадавший начал лишь после того, как жители потушили пламя, по всей площади охватившее тело.