Впрочем, приказ, скорее всего, исходил не от него, а от другой особы, которой и в голову не может прийти то, что можно просто взять талон и самому подойти к операционистке, как это делают все нормальные люди. Не укладывается это в ее систему мироздания.
– Маш, скажите Наталье Михайловне, что я не ушел и подойду к ней попозже, – попросил я операционистку. – Ладно? И еще, как вон ту милашку зовут?
– Вон ту? – заморгала чаще обычного девушка, как видно не очень у нее монтировалось слово «милашка» с неприступной на первый взгляд офисной девой. – Это Алена. Она личный помощник Дмитрия…
– Детали не столь важны, и так ясно, что он ее референтит, – остановил ее я и обратился к неприступной на вид девушке, как раз проходившей мимо меня: – Алена, добрый день. Я слышал, вы меня ищете?
– Вас? – я был окинут внимательным взглядом с головы до пят. И не просто окинут, а взвешен, измерен, оценен и, увы, похоже, признан негодным. – Полагаю, вы ошибаетесь.
– Не думаю. – Я поднялся со стула. – Вы вон тому бравому парню только что назвали мою фамилию и упомянули о том, что меня ждут в кабинете председателя правления. Ради правды, я к вашему шефу заходить вовсе не собирался, но, похоже, он сам зачем-то хочет со мной повстречаться. Ну а поскольку мы как-никак давние закадыки, придется его уважить.
– Закадыки? – переспросила меня референт, глянув на мою, признаться, изрядно мятую футболку и потертые джинсы. – Вы точно о господине Волконском говорите?
– Ну, это он для вас господин Волконский, – ухмыльнулся я, решив развлечься от души. – А для старых друзей вроде меня он Димыч. А то и Димас. Да, а Ольга уже там?
– Какая Ольга? – уточнила Алена. – Вы кого имеете в виду? Госпожу Ряжскую?
– Ее, родимую, – пояснил я и, уперев руки в поясницу, с хрустом потянулся. – Подругу дней моих суровых, голубку… Кхм… Ну, короче, вы поняли.
Жанна хихикнула, а после мне посоветовала:
– Заканчивай, Саш, ее же вот-вот удар хватит от ломки стереотипов.
– Маша, я отлучусь ненадолго, хорошо? – обратился я к операционистке, которая с интересом слушала мою беседу с референтом. – Но после вернусь и расскажу вам о том, каким бессмысленным и бесполезным являлся мой жизненный путь до сегодняшнего дня и встречи с вами.
– А мне обязательно про это слушать? – впервые за всю беседу в голосе Марии появились не отрепетированно-привычные, а настоящие, человеческие интонации. – Может, не надо?
– Да? – озадачился я. – Ну, не знаю. Ладно, решим после. Алена, так мы идем?
– Шульгина, этого господина на самом деле зовут Александр Смолин? – строго спросила у операционистки длинноногая дева.
– Да, – кивнула та, показала ей мой паспорт, причем в закрытом виде, после чего протянула его мне.
– Ален, если желаете, можем никуда и не ходить, – предложил я. – У меня на сегодня дел еще вагон и маленькая тележка, так что выбор за вами. Как, впрочем, и последующая ответственность за него.
– Следуйте за мной, – отчеканила девушка и двинулась к двери, ведущей в святая святых банка, туда, где билось его финансовое сердце.
– Ну, как тут откажешься? – вздохнув, сказал я Марии и двинулся за Аленой. Жанна, у которой, похоже, сегодня было игривое настроение, подхихикивая, составила нам компанию.
А вот в служебных помещениях почти ничего не изменилось. Тот же цвет стен, та же оргтехника, запах кофе, духов и еще чего-то непонятного, витающий по коридорам, и ровно тот же гул голосов в кабинетах. Причем я четко разобрал в нем вечно раздраженный тенорок Романовой, той самой, которая меня чуть не употребила в половом смысле несколько лет назад. Опять она кому-то мозги вправляет. Не удивлен, что она все еще тут находится. Кого-кого, а ее любые треволнения и перестановки сроду не коснутся, потому что кадрово-репрессивные органы в любой компании неприкосновенны при любой смене власти. Не любит руководство неприятные вести до коллектива доносить, боится тем самым себе карму попортить и использует для этого специалистов из отдела по работе с персоналом. А им, как известно, любые лихоманки не страшны. У них на эти вещи врожденный иммунитет.
И ведь что примечательно, не столкнись я тогда на Гоголевском бульваре со старым ведьмаком, не получи его посмертную силу – и кто знает, как оно бы для меня все повернулось? Скорее всего, вылетел бы я из этого банка еще пару лет назад вместе с остальными своими коллегами, вот и все. Не факт, что его собственниками стали бы именно Ряжские, разумеется, но от этого ничего не изменилось бы. Тот же покойный Силуянов меня под монастырь мог подвести. Или вон Чиненкова на пару с Романовой расстарались бы. Да и вообще…