" В жизни возможны лишь две трагедии. Первая,- это смерть. Вторая, - разбитые мечты... Сомали. Январь 97 г.
Какая противная, вонючая страна, поморщился Дарлан, глядя на ведро воды, у своих ног. Кругом грязь, сплюнул он, посмотрев на потрескавшийся унитаз в углу. Здесь нет цивилизации, остались безумные люди, уставшие от самих себя. Они не умеют жить иначе. Никто и ничего, не умеет делать. Этот хромой Али из магазинчика, с его всегда недовольной физиономией, раздражает! А деньги? Любят все, сказать нечего. Черт побери, это похоже на мой, личный реквием, в отдельно взятом, тупике мира. Да, здесь нет власти, все вольные, куда хотят туда идут, кого желают, убивают,- анархия. И в этом дерьме, оказался я, тяжело вздохнул Дарлан, глядя на осыпающийся потолок помещения с гордым названием ванная комната. Так заканчивается карьера, и мечты". Стук в дверь, отвлек его. Он быстро вылил на себя ведро с водой, обернулся полотенцем, и подбежал к двери. Крутнув два раза ключ в замке, он толкнул дверь. На пороге стоял невысокий мальчишка, в коричневой рубахе на голое тело, на ногах его, красовались самодельные тапки из куска автомобильного колеса, перехваченный посередине веревкой. - Что? недовольно сказал Патрик, разглядывая мальчишку. - Месье журналист, вам записка от хромого Али, широко улыбнулся мальчуган, продемонстрировав в руке, сложенный листок. - Да, недоверчиво глядя на мальчишку, произнес Патрик. Я такого не знаю, ошибка. - Месье, он сказал, это очень важно, наморщив лоб, говорил он, припоминая слова. Мне дали денег. - Ерунда, покачал головой Патрик, собираясь закрыть дверь. - Хорошо месье, улыбнулся мальчик, кинул записку под ноги Дарлана, и побежал. - Идиот, прошептал Патрик, пнул ногой записку наружу, и закрыл дверь. " Это уже не шутки, подумал он, стоя у двери. Так нельзя. Этот Али что, совсем с ума сошел? Хорошенький связной! Черт его побери! Думает что все вокруг... Придурок! Идиот! А если это провокация? Вдруг узнали? Мальчишка этот... Надо разобраться..." быстро переодевшись, он взял с собой сумку с фотоаппаратом, и вышел из номера. Спустившись вниз, оставил ключ портье, и вышел на улицу. Противный запах гнили, ударил в нос. Патрик повернул голову, и увидел недалеко от себя, нищего толкавшего перед собой тележку полную мусора. Его изможденное лицо, выражало только боль. " Вечные рабы, подумал Патрик, отвернувшись". Мимо него, проехал автомобиль, подняв облако пыли. Патрик поднял руку, прикрывая лицо, и в этот момент, его подхватили. Чьи - то крепкие руки, скрутили его, и поволокли, в облаке пыли. Несколько секунд, и он уже лежал в кузове автомобиля. На голову, ему накинули мешок, и несколько раз, обвязали веревкой, вокруг шеи. - Придурки! крикнул что есть мочи Патрик. Я гражданин Франции. Журналист! Отпустите меня, или пожалеете! Слышите меня? Черномазые обезьяны! - Тихо, больно пнули его ногой в бок. " Говорит на ломанном французском, значит местные, подумал Патрик. Неужели это люди Рыбака. Не может быть? Я же в столице. Они не могут быть здесь, нервничал Патрик. Черт, как мне не везет! Были мечты, больше нет. Жизнь хорошая, - закончилась. Дьявол! Устал от этого дерьма. Даже не буду думать о том, кто меня схватил, за что, куда везут, - надоело! Что понадобится скажут, покажут, дадут, а остальное, уже не важно. Кричать бесполезно, если у тебя на голове мешок. Особенно в этой стране, где никто не поможет. Положусь на волю Господа. Только он не предает". У него всегда хмурый, холодный взгляд. Человек из ниоткуда. Он бывает надменный, эгоистичный, но, как ему кажется,- справедливый. По утрам, он обычно сидит на стуле у дверей своего дома, и смотрит на океан вдали. В руках держит чашку с кофе, и медленно попивая, думает. Его смуглая кожа изрезана рубцами. Лицо высохшее, познавшее не одну песчаную бурю. Только глаза, живые, умные, выдают в нем, начитанного человека. Ветер колыхал полы длинной рубахи, на крепком теле. - Мы привезли его, негромко сказал, приблизившись, молодой человек, в распахнутой армейской куртке, с автоматом на плече. Он стоял рядом, и ждал. Мужчина наклонился, поставил чашку с недопитым кофе, у своих ног, и тихо промолвил:- Приведите его сюда. - Да, кивнул молодой человек, и пошел к машине, стоящей неподалеку. Не доходя нескольких шагов, он взмахнул рукой. Из кузова скинули на землю Патрика. Он перекатился несколько раз, и замер, в скрюченной позе. - Поднимите его, шевелитесь, прикрикнул парень. Его подвели и поставили на колени. Когда сдернули мешок с головы, Дарлан зажмурился, а затем, медленно открыл глаза. И первое чувство, мысль, острое слово что вертелось у него на языке, все смешалось, когда он увидел перед собой лицо этого человека. Он помнил этот взгляд, хорошо запомнил его там, на родине во Франции, перед своим отъездом. У него не было сомнений, перед ним был Рыбак, самый загадочный, и неуловимый полевой командир, и отъявленный пират, с одним знакомым всем, почерком, - отрезанными , человеческими головами. Да, он видел одну единственную, его фотографию, но этот взгляд не спутать, ни с кем. " Что произошло, почему он здесь, какие нелепые вопросы, думал Дарлан. На них все равно нет ответа. Надо попробовать отключится, и принимать все, как есть". - Ты шпион, пристально глядя в глаза Дарлану, спросил мужчина. - Нет, глупо улыбнулся Дарлан. Это ошибка. Я журналист. Фотожурналист. Я гражданин... - Ты французский шпион? ровным голосом произнес мужчина. - Ошибка, замотал головой Дарлан. Вот мои документы потянулся руками к карману Дарлан. - Стой, раздалась команда, и клацнул затвор. Дарлан медленно повернул голову, и уткнулся в ствол, направленного в него автомата. - Там паспорт, прошептал он. - Этот, усмехнулся мужчина, показывая паспорт Дарлана. Тебя зовут Жак, правильно? Жак Рено? Смешно правда? улыбался мужчина, листая паспорт. - Тебя прислали меня убить? - Я всего лишь делаю снимки для журнала "География", попытался отшутится Дарлан. Дикие животные, хищники, обезьяны. - Хищники? Это правильно, кивнул головой мужчина. Как ты думаешь, сколько стоит твоя голова? - Не понял? сделал удивленное лицо Дарлан. Это как? - Как мясо, негромко произнес мужчина. Покажите его дружка, распорядился он, обращаясь к своему помошнику. Его приволокли через несколько минут. Тело было в синяках, а правый глаз, совсем заплыл. Это был хромой Али, связник Дарлана. - Ты спроси у него. Он тебе расскажет, сказал мужчина, отхлебнув кофе. - Я не знаю этого человека, отодвинулся в сторону Дарлан. - А он тебя очень хорошо, улыбнулся мужчина. Скажи мне, что я плохого сделал Франции, что бы она, так сильно не навидела меня? - Не понимаю, выпучил глаза Дарлан. Вы перепутали меня с кем то, воскликнул он. - А, я припоминаю, произнес задумчиво мужчина. Наверно это яхта, которая принадлежала вашему толстосуму. Угадал? Жаль что его самого, не было на борту. А может вы, мстите мне, по другой причине? Желаете изменить нас внутри, здесь, у себя дома? Что скажешь? - Чушь, тихо промолвил Дарлан, опустив глаза. - Ты скажи, кому позвонить. Если тебя выкупят, я отдам, усмехнулся мужчина. Нет, тогда скормлю тебя хищникам, рассмеялся мужчина, обнажив белые зубы. - Я не знаю, неуверенно сказал Дарлан. Кому звонить, понизив голос, добавил он. - Тебе поправят память, улыбнулся мужчина, сделав знак рукой, своему помощнику. Очень хорошо. Дарлан не удержался на коленях, после сильного удара в голову. Он согнулся и уткнулся лицом в песок, корчась от боли. - Я знаю номер телефона, быстро выпалил он, приподняв голову. - Стой, поднял руку Рыбак. Говори. - Это номер Французского консульства в Джибути, прохрипел Дарлан. Я гражданин Франции, они обязаны оказать мне помощь. - Смельчак, широко улыбнулся Рыбак. Ты думаешь, я позвоню? Другой номер, другой, вполголоса произнес Рыбак, взглянув на своего подручного. Продолжай, сухо добавил он. Град ударов обрушился на тело Дарлана. Он скрутился, пытаясь прикрывать руками голову. " Не вынесу, билось в его голове. Не смогу... Больно... Они знают все... Почему? Кто- то сдал меня... За что? Больно... Лучше жить, чем умереть..." - Уберите этот мешок, приказал Рыбак, плюнув на бездыханное тело Дарлана. Он сдох? - Нет, склонившись над Дарланом, ответил молодой парень.
- Все равно, лениво махнул рукой Рыбак. Невозможно превратить в реальность фантазию, - невозможно. Так скажет пессимист. Или реалист? Все равно... А что скажет мечтатель? Конечно, возможно. Идя наперекор ветру, всегда будь готов, к сопротивлению. Патрик пришел в себя, открыл глаза, и пошевелился. Тело нещадно болело. Он поморщился, и перевернувшись на живот, увидел в тоненьком просвете, между камней, - океан. - Вот и все, тихо прошептал он. " Я многое хотел бы сказать тебе, моя дорогая. Как больно в груди, от одной мысли,- больше никогда не увижу тебя. Здесь закончится моя жизнь. В этом каменном мешке, и забытой Богом стране, на берегу океана. А ведь я хотел, жить совсем иначе. Рискнул, доверился, и вот, результат. Мечтал о доме на побережье, спокойной жизни... Конечно, я думаю о спасении. Я желаю его. Но кто протянет мне руку? Страна, которой я отдал многие годы, верной службы? Я сам виноват, в том, что происходит, сам.. Эти дикари, убьют меня, или замучают. Бежать, совсем нет сил. Надо пробовать договорится, но захотят ли они?" Деревянная дверь со скрежетом распахнулась. Дарлан увидел потертые носки армейских ботинок. Подняв голову, он столкнулся с холодным, отрешенным взглядом, молодого парня. Его подхватили за шиворот, и выволокли ,наружу. - Мне надо поговорить с главным, я... только и успел, сказать Дарлан. Тяжелый удар в голову, остановил его. Его бездыханное тело бросили у ног Рыбака. Тот брезгливо плюнул, посмотрел на своих бойцов, и спросил: - Сдох? - Да, утвердительно кивнул головой, один из них. - Смешно, ухмыльнулся Рыбак. Я потерял деньги. Это как? посмотрел он, на своих подручных. Почему? - Хилый, усмехнулся один из них, глядя на тело Дарлана. - Проверили? спросил Рыбак, посмотрев на пожилого мужчину в стороне. - Я могу посмотреть, отозвался мужчина. - Смотри, безразлично произнес Рыбак. Мужчина подошел к телу, опустился на корточки, пощупал пульс, посмотрел зрачки, поднес ко рту маленькое зеркальце, потом вздохнул, поднялся, и сказал, обращаясь к Рыбаку: - Он мертвый. - Убил себя? недовольно сказал Рыбак, глядя на океан. - Наверно сердце, неуверенно произнес мужчина. - Эти слабые люди, хотят нас победить, задумчиво произнес Рыбак. У них нет воли. Скормите его акулам, вполголоса произнес Рыбак. В океане много разной живности, ей надо , чем то кормится. Лодка на полном ходу, рассекая волны, уходила от берега. На носу, лежало бездыханное тело, офицера французской разведки Патрика Дарлана. Обезображенное, неестественного цвета, с распахнутыми от ужаса глазами. Мальчишка с автоматом, смотрел вдаль, не обращая внимания на труп. Рядом с ним, сидел точно такой же, беспристанно жующий пучки "гата". Вдруг, мотор стих, и парень постарше, у руля, посмотрев по сторонам, громко скомандовал: - Выбрасывайте здесь. Мальчишки молча, столкнули тело в воду, и довольно улыбнулись, посмотрев друг на друга. Лодка сделав круг развернулась, и пошла к берегу. Есть в безисходности потеря, в ней словно в бездне пустота, в ней, темной силой, беспросветной, лежит дорога, в никуда.... Мечты разбились о порог, на берег выкинув устало, всю жизнь твою, и боль, и рок, надежду смутную, и радость...В один момент, обрушив все, как будто не было иного... Прошла, сверкнула, и угасла... Как след твой, растворится на песке... Зима 97 год. Прага. "Ну вот и все, полет остановился, взмахнули птицы мне крылами, и даль не так уж беспросветна, как мимолетное желание... Бессонных ночей западня, курю у окна вспоминая... Тебя, дорогая моя, любимая мною, родная... К тебе хочу, пусть простят меня люди. Я не смогу спокойно жить, зная, что тебя больше нет. Я не хочу верить, и каждый день, смотрю в окно, с надеждой увидеть твою счастливую улыбку... Знаю, ты рядом, прикосаешся ко мне, смотришь на меня, наверно жалеешь, или молчишь вздыхая. Как мы живем? Миша молодец, старается, поддерживает меня. Он написал твой портрет. Красивый, в светлых тонах, ты на нем, очаровательная. Я каждый день, ощущаю боль, чувствую, как она гложет меня. Тяжело конечно... Ты светлый ангел, моя любимая, ты божественный свет, среди серости, моих дней. Знаешь, ты ушла, и мне стало страшно. Одиночество не лечит, оно разрушает.Мне уже не нужен этот мир, с его яркими красками... А мечты? Они разбились в тот роковой день, когда ты ушла... Мне казалось жизнь так противна, несправедлива... Да, именно так, я говорю сейчас. Мне хочется вспархнуть как бабочка, и улететь к тебе... Здесь, я чужой... Знаю, скажешь мне устало, -живи. Есть рядом Миша, работай, дыши... А я не хочу, потому что задыхаюсь, от горя... Комок подступив к горлу, душит меня, сильнее сдавливая... До хрипоты, до ломоты в суставах, я борюсь из последних сил, что бы выкрикнуть слово,- прости... Я бесконечно виноват, в том что остался здесь, и потому, прошу тебя, будь в памяти моей... Слезинка, предательски скатилась по щеке, и пусть, а я все смотрю на твое фото... Есть в нас, одно, похожее, как будто близнецы, мы сделаны из кожи, а сердце, только миф... Оно всего лишь орган, не слышит наших просьб, оно такое странное, как будто, онемевшее всерьез... Душа стремится в полет, ей холодно, биться во мгле... Тебе и мне, так легко, когда прикосаешся в темноте... Вот робкое эхо, раздалось вдали, а может и мне, уходить от земли..." - Ты уже давно сидишь здесь, тихо спросил Миша. - Не знаю, рассеянно произнес Роман, потушив сигарету в пепельнице. - Можно включить свет? - Как хочешь, ответил Роман. Миша включил свет, взял стул, поставил его рядом с Романом, и сел. В кухне, было накурено. Через открытую форточку, порывами врывался свежий, морозный воздух. На столе стояла бутылка водки, и пустой стакан. - Не легко, прошептал он, глядя в окно. - Больно, тихо произнес Роман. - Я понимаю, склонив голову сказал Миша. Она была очень хорошим человеком, добавил он, вздохнув. - Да, кивнул Роман. - Можно тебя спросить, робко произнес Миша. - О чем? безразлично ответил Роман. - Что будет дальше, еле выдавил из себя Миша, стараясь не смотреть на Романа. - Не знаю, покачал головой Роман. Солнце погасло, нет больше дня, - ночь. А я хотел подарить ей дом, на берегу океана, сдерживая слезы, прошептал Роман. Она мечтала об этом. Сама сочиняла истории, о том как мы дружно живем. И даже... вздрогнул Роман, замолчав. Она мечтала, вздохнув, сказал он. Лежать в гамаке, и часами смотреть на океан, тихо добавил он. Холодно мне что- то, озяб, повел Роман плечами, утерев слезу на щеке.Может выпьешь со мной? спросил он, посмотрев на Мишу. А? - Глупость, прошептал Миша. - Ну да, кивнул Роман. Правда что, "сморозил". Мне надо, ты извини. Иначе сдохну, нервы скручены так сильно, я почти задыхаюсь. Налив стакан водки, он поднес его к губам, поднял глаза вверх, и прошептал:- Прости. Выпив, утер ладонью рот, и потянулся за сигаретой. Подкурив, он выпустил дым, повернул голову, и посмотрев на Мишу, произнес:- Почему так? - Не знаю, вполголоса, ответил Миша. - Да, задумался Роман. Никто не знает. А мы с тобой, остались одни. Плохо. - Вдвоем все же лучше. - Может быть, тяжело вздохнул Роман. - Там Петр, уже неделю с тобой поговорить хочет. Что мне ему сказать? - Петр, усмехнулся Роман. А ты скажи ему, я все распродаю. Вот так. - Хорошо, кивнул Миша. Может тебе поспать? - Не хочу, отмахнулся Роман. Ты иди, я не буду, покачал он головой. Завтра поговорим. - Ладно, промолвил Миша, поднялся, и вышел, из кухни. " Я смотрю на луну, и вою... Одиноко мне, хоть в петлю лезь... Потерял я надежду в святое, потерял, не найти уже... Верю в него, лишь отчасти... Так хочется высказать все... Что накипело, от страсти, что наболело, - сожгло... Словами меня не излечишь...Измотанный, дранный в хлам, я подошел к обрыву, с которого, прыгну сам... Ну и пусть, не примет, накажет... Ну и пусть, а мне все равно... Я хочу говорить с любимой, увидеть улыбку ее...Словами уже не излечишь, я должен родится сам... А лучше уйти вместе с ней, и не вернутся назад... - Ты обронил на кладбище, прошептал Миша, положив на стол, медальон. Забыл совсем, прости. - Нормально, обернулся Роман, взял со стола медальон, положил его на свою ладонь, и прошептал:- Родная моя. Открыв крышку, он смотрел на маленькую фотографию Людмилы, и тихо всхлипывая, плакал. Миша смотрел на него, мрачный, серый лицом, и ему так сильно захотелось кричать, что он, еле сдерживая себя, закрыв ладонью рот, побежал в комнату. Упав на кровать, он уткнулся в подушку, и заплакал. " Нет ее больше... Нет и ночи без дня... Нет больше солнца, без света... Нет больше неба... Ушла... За полосой дождя, подует легкий ветерок, вдруг оттепель среди зимы... Всего один шажок... В нем буду я, и ты..." Весна 97 год. Бельгия. Все унылые краски долой! Наступил долгожданный рассвет! В этом пламени ярком сгорим, оставляя, надежный след! Полной грудью дышать запрет, ничего, я и так смогу, показать тебе юный рассвет, окунутся в ночную мглу... Скоро будет, наступит тот день, в нем не будет иных людей... Только вместе, я и ты, так живем, не зная бед. На краю стою, у черты, там за линией пропасти край, ну и пусть, лучше жить сейчас, чем ходить по флажкам... Зафир щурился на весеннем солнце, разглядывая малочисленную свадебную церемонию. Несколько человек, чинно шли следом, за новобрачными. Пожилой мужчина в темном костюме, и его жена, маленького роста, в строгом платье. Александр улыбался глядя на Катрин. На ней было скромное свадебное платье, белого цвета, с длинным рукавом. В руке она держала маленький букетик белых роз. Немного смущенная, она натянуто улыбалась, поглядывая на Александра. Зафир обернулся, и увидев рядом фотографа, сказал: - Снимайте их, они счастливые. - Да, спешу, улыбнулся фотограф, мужчина средних лет. Он стал быстро перемещатся, делая снимки с разных ракурсов. Зафир стоял у машины, и смотрел на действо. " Ему приспичило женится на ней. Ну и что? Бывает у всякого. Чувства, или любовь? Кто его знает, не разберешь.Только одно теперь ясно, им придется жить вместе. А она... Зафир тяжело вздохнул, и направился к новобрачным. Приблизившись, он пожал руку Александру, улыбнулся, и поцеловал в щеку Катрин. - Поздравляю , сказал он обыденно. Теперь можно ехать в ресторан. - Пожалуй, посмотрев на Катрин, улыбнулся Александр. Едем? - Да. еле слышно ответила она, кивнув головой. - Садитесь в машину, указал рукой Зафир, на припаркованный рядом автомобиль. Я сейчас. Посмотрев на пожилую пару, Зафир вытащил из кармана бумажник, и отсчитав несколько банкнот, протянул их мужчине. Спасибо вам господа, сказал он. - Мы желаем им счастья, вежливо промолвила женщина, улыбнувшись. - Спасибо, улыбнулся в ответ Зафир. - Они симпатичная пара, довольно улыбаясь сказал мужчина, спрятав банкноты в карман пиджака. Я почему то уверен, они проживут долго, и счастливо. - Хорошие пожелания, улыбался Зафир. До свидания. Еще раз спасибо, вежливо попрощался Зафир, пожав руку мужчине. - Мне снимать в ресторане? подошел мужчина с фотоаппаратом. - Здесь адрес, достал из кармана визитную карточку Зафир. Аванс вы получили. Остальные снимки, пришлите по этому адресу. Или доставьте лично, как вам будет удобно, сказал Зафир. - Когда вам удобно, поник фотограф, разглядывая визитную карточку в своей руке. - Знаете что, вот вам еще сотня, подумав сказал Зафир, протянув ему банкноту. Завтра жду вас, с остальными снимками. Договорились? - Пожалуй, переменился в лице фотограф, улыбнувшись. Завтра будет готово, в лучшем виде. Не сомневайтесь.