— Пожалуй, мы так и сделаем, — ответил Мистер Гровенор. — Спасибо, Боб! Больше я вас не задерживаю.
Но у безопасника остался ещё один вопрос:
— Я должен буду сообщить Ложе о том, что мисс Бэлла написала про старших братьев.
— Это наш долг, — словно удивляясь самому факту вопроса ответил Гровенор.
Тут Боб осмелел и спросил:
— А вам случалось видеть старших братьев?
Правда тут же извинился. Но Джекоб сделал вид, что всё так и надо, типа два мастера обсуждают дела, касающиеся всего Братства:
— Я видел их несколько раз, когда меня вызывали выступать перед Верховным советом. Даже и не скажешь, что они чем-то от нас отличаются… разве что маги, которые видят ауру, смогли бы определить что-то, но я, увы непричастен.
Про то, что эти «старшие» «братья» вдруг пропали и это странным образом совпало с началом охоты на посвящённых Общества Девяти, Гровенор решил не уточнять.
Дверь за безопасником закрылась, а сам хозяин кабинета крепко задумался. Что делать с информацией об этих самых «старших братьях» и как повернуть это на благо семьи? И что в данной ситуации считать семьёй? Конечно, всё благополучие, его личное, жены, пары любовниц и детей было плотно завязано на дела герцогства Вестминстер. Но, как говорится, тут есть нюансы.
Подумав немного, он взял чистый лист бумаги и принялся писать письмо дочери. В век компьютеров и Интернета, такое, написанное от руки письмо, имело одно важное достоинство: выкрасть его с компьютера не получится ни при каких обстоятельствах.
Коля прижился в семье Муромца быстро и прочно. Новые опекуны относились к нему очень искренне, хотя и выспрашивали много чего о жизни в ашраме. Но при этом обязательно объясняли, почему и зачем им это надо. А ещё к ним ходили интересные гости! Бабу Ягу и Кощея Бессмертного Коля уже знал, но ещё заходили сам Афанасий Никитин, который ходил в стародавние времена за ири моря, Яков Брюс, который ещё с Петром I воевал под Полтавой, обещали после нового года и со змеем Горынычем познакомить! С настоящим! Единственная неприятность — обо всём этом нельзя было рассказывать в школе, но ему тоже очень подробно разъяснили почему. Коля — мальчик умный, всё понял и поэтому держался, хотя порой очень хотелось похвастаться. Например, на уроке литературы, что он настоящее чудо-юдо видел, а опекун у него — сам Илья Муромец.
А пока Коля был на уроках, в доме Ильи Ивановича собрался большой совет, куда пришли все руководители Северной Заставы.
— Ну что, касатики, надо менять программу? Что там ваш Коленька доложил? — спросила Яга, ввалившаяся последней.
— Если бы только программу, — хмуро ответил Полоцкий. — Мы традиционно были орденом… назовём это суперспециалистов. Это наше важное преимущество. Но и слабость, что проявилось в последних событиях. Нас элементарно мало, в случае… больших проблем у нас не хватает людей, отсутствуют резервы чтобы заткнуть все направления. А ведь остаются и наши основные задачи!
— Но если мы начнём набирать всех подряд… — начал было Муромец, но Кощей его перебил:
— Не всех подряд. Но если расширить набор и начинать учёбу лет, скажем с 14, сразу же решим массу проблем. Снизим учебную нагрузку, расширим программу. Может быть даже где-то специализацию введём.
— И как ты собираешься соблюсти секретность с этой школотой? — сварливо спросила Яга. — Студенты наши и те, так чудят, что вся округа знает: на Спецкафедре учат колдунов.
— А Буян тебе на что? — с удивлением спросил Афанасий Никитин, только что вернувшийся с волшебного острова. — Там и поставим школу. По оценкам экологов, пару сотен учеников тамошняя природа и не заметит.
— Но это время, — неожиданно встрял Кошей.
— Быстро такие дела не делаются, — подвёл итог Полоцкий. — Значит так, готовим учебные программы для старшеклассников, адаптируем программы для студентов с учётом того, что узнали у Девяти, ну и когда наши приедут с Авалона, их информацию тоже использовать. А ты, Никитич, давай там, уже начинай подыскивать площадку под школу. Кстати, что на этот счёт говорят Гарафена с Гаганой?
— Радуются и ждут молодняк, — сообщил Никитин. — Готовят им со своей стороны что-то особенное.
— Вот это-то и страшно! — вздохнула Яга.
Дальше пошло обсуждение конкретных вопросов обновления учебной программы. А когда все уже стали расходиться, Полоцкий вдруг спросил:
— Я вот всё никак не могу понять: Почему рулить Заставой поставили меня? Ведь у нас есть Яга с Кощеем…
— А потому, касатик, — ответила ему Яга, — что рулить делами человеческими должны сами люди. Пробовали уже пастухов над людьми ставить, очень плохо кончалось. Каждый раз плохо. И для людей, и для пастухов.