В принципе, для виманы это не то, чтобы комариный укус, но и не слишком страшно. За двумя исключениями. Во первых, рвануло в глубине второй палубы, где находились ангары летающего крыла, центры управления и вообще много всего, жизненно необходимого для функционирования корабля. А это совсем не то же самое, что снаружи. Во-вторых, это был не банальный атомный взрыв, хотя и очень похоже. Часть энергии выстрела сработала таки и по своему прямому назначению, часть ушла во вторичные эффекты, тоже весьма неприятные.
Защитники Авалона увидели, как значительная часть второго яруса летающей крепости оторвалась и улетела куда-то вдаль, а из-под неё раздулся огненный шар, в поперечнике чуть больше, чем весь корабль противника. А виману резко бросило вниз и вбок, к самой поверхности океана.
Часть стационарных компенсаторов ускорения отключились, буквально на пару секунд, автоматика быстро перестроилась, компенсируя повреждения, но и этого хватило. Всё, что было не закреплено с огромной силой бросило на переборки, потолки, на закреплённое оборудование, часть которого тоже сорвало. Многие из экипажа погибли, почти все были ранены и большей частью тяжело, на мостике сразу погибла половина персонала, остальные оказались очень ограниченно функциональны, а в довершение неприятностей на некоторое время пропала связь. Но воины Общества — это действительно Воины, с большой буквы. Контуженные, раненые, изувеченные, они продолжали исполнять свои обязанности, бороться за живучесть корабля. И очень скоро это дало результат.
— Мостик! Мостик! Ответьте! Говорит ЗКП-1! — разнеслось по мостику через несколько секунд после удара.
— ЗКП-1! Доложить обстановку! — прохрипел Воланс, втягивая себя на командирское кресло.
Ему откровенно повезло: во время удара он стоял возле центрального голографического экрана, его швырнуло в потолок и он ударился плашмя, о ровную поверхность. Иллапсуму повезло меньше, его бросило в какие-то угловатые конструкции, но опытный маг успел в последний момент среагировать и кое-как смягчил удар, так что сейчас он оставался в сознании и даже умудрялся лечить себя сам.
— Большая часть ангаров не функциональны, магистрали питания движетелей ноль и два повреждены, но их восстанавливают… Внимание! Вблизи зенита появилась ещё одна цель! По параметрам это «Огненный цветок» Старого Ящера!
— Уходим! Немедленно! — прохрипел Воланс, а сам подумал: «Ну надо же! Дожили! ЗКП вступил в бой!»
Древние делали свои летающие крепости с запредельным запасом живучести и кроме мостика в конструкции больших виман были предусмотрены три запасных командных пункта, на случай, если мостик будет выведен из строя. В обозримой истории Общества такого ещё ни разу не случалось и вот, здрасьте! «Зрители», как обидно обзывали дежуривших на ЗКП, действительно пригодились!
Драконы воспринимают мир не только глазами. Созданные специально, чтобы выполнять функции штурмовика и истребителя, они на уровне инстинктов понимают воздушную обстановку, а для её восприятия задействуют силы и поля, современному человеку неизвестные (но вполне доступные, то, что во всяческих эзотериях называется магическим зрением). И вот сейчас Надя, со своего поста на башне Авалона увидела идущие к острову беспилотники врага. Они шли очень редким строем, но в полном боевом порядке, разбившись на звенья и эскадрильи, разделившись на несколько эшелонов… А Ваня с Морганой и Мелюзиной продолжал сражаться с летающей крепостью… Дела у них шли неплохо, но сам Авалон остался без защиты… вернее, у Авалона остался один, последний рубеж обороны. И Надя расправила крылья, успев перед взлётом вызвать домового и приказав передать Ланселоту, что на остров идёт целая армада летающих роботов.
На встречном курсе она сожгла огненными плевками несколько звеньев противника, пролетела сквозь их строй, развернулась и принялась отстреливать вражеские дроны сзади. Увы, противник был не так прост. Рой быстро сообразил, что его истребляют и кто этим занят и вскоре уже за самой Надей пошла охота. А это был первый бой молодой драконицы! Без прикрытия, без обучения, против врага, владевшего тактикой боя на высшем уровне, ей приходилось вертеться и импровизировать на голых инстинктах.