— Но ваша свобода оказалась ограничена…
— На других путях она была бы ограничена по другому.
— Но, кто знает…
— Я знаю. Профессор! Абсолютной свободы не бывает. Мы можем только выбирать форму и степень своей несвободы и решать, что получаем взамен и что отдаём. Мне повезло, я получил сокровище, а отдал… Я очень рад, что от этого избавился.
На это профессор ответил очень задумчиво:
— Возможно. Вам действительно повезло. Но что делать простым людям, попавшим в лапы к лесной нечисти?
Ответил Ваня очень решительно:
— А мы тут все не простые! Мы — маги и мы должны задействовать волю и разум. Не хочешь связываться с мавкой — не ходи туда, где они тусуются. Если надо — подумай заранее, что ты будешь делать. Если есть у тебя кто-то — это уже защита…
— Нет-нет-нет! Я не об этом. Конечно, продвинутые маги, достигшие высоких степеней осознания, могут вот так легко преодолеть проблему. Но есть и простые люди, которые попадают под привороты этой нечисти или становятся жертвами того, что вы назвали зароком. Как в этом случае нейтрализовать нечисть, чтобы человек, простой человек, мог жить простой человеческой жизнью?
Ваня некоторое время думал, прежде чем ответить:
— А! Вот оно что! Я понял. Проблема вот в чём: Исходно лесные девы, равно как и вилы и русалки, наивны и честны. Они любят с полной отдачей, без задней мысли, и ждут от человека того же самого. Но мы привыкли постоянно творить мелкое бытовое зло. Мы даже не замечаем его. Там обманул, там предал, совсем чуть-чуть, там изменил. Подумаешь! Один раз — не пидорас! Прижать секретутку в офисе — и не измена вовсе! Все так делают! Шито-крыто, никто и не узнает. А они узнают сразу. И чувствуют. Для них это трагедия. Один раз могут и простить, а если раз за разом — в конце концов возненавидят и будут мстить. А ещё хуже, если человек воспринимает такую лесную деву как объект для развлечений без обязательств. Что с этим делать? Прежде всего объяснять и учить. Это должны делать священники. Вразумлять. И, да, если надо — защищать. Защищать беззащитных, а не обращать их в рабство.
— Как быстро вы встали на сторону нечисти против людей… — грустно произнёс Беркли.
И тут голос подала Линдси:
— Нет, профессор! Григоров на стороне людей! То, что мы творим, то самое мелкое бытовое зло, оно против нас самих. Оно разрушает нас изнутри, разрушает семьи, общество. И когда в семье появляется лесная дева… или русалка, например, всё это вылезает наружу. Тогда мы можем либо измениться, стать лучше, честнее, или попытаться доказать себе что так и надо, что один раз — не пидорас, а потом ещё раз и ещё… а нечисть — она на то и нечисть, чтобы ей пользоваться. И если кто-то потом за это по полной огребает — то так им и надо! А мы, маги, как и священники, должны объяснять людям, что так не надо, что даже один раз пятнает, что можно быть честным и от этого всем будет только лучше. И действительно, надо защищать беззащитных, а не обращать их в рабство ради того, чтобы и дальше разлагать себя тем самым бытовым злом.
И тут класс взорвался яростной дискуссией. И, что порадовало Ваню и его девушек, большая часть учеников были на его стороне.
Рому наконец вынули из регенерационной ванны и он, сверкая чистой младенческой кожей и начавшими отрастать культяпками рук и ног рассекал по лазарету в самоходном кресле-каталке с манипулятором. Поскольку ситуация в замке посреди фата морганы была и в самом деле тяжёлая, все легкораненые встали в строй и даже раненые средней тяжести как могли участвовали в работе лазарета. А работы было много, ибо большинство выживших после визита новоявленного змея Горыныча относились к категории нетранспортабельных. Вот и Рому Виталия приспособила к работе санитара и он весь день метался по лазарету исполняя поручения типа: принёс-подал-пошёл вон. Вике доставалось больше: лучшая целительница Общества фактически поставила свою ученицу своей заместительницей и той приходилось не только заниматься лечением, но и решать массу организационных вопросов. Недовольных этим вывертом было едва ли не больше, чем весь персонал лазарета: Как же! Ученица, а командует волшебниками и великими волшебниками! Но спорить с Виталией? Простите, но есть и менее болезненные способы самоубийства! Поэтому все эти великие волшебники ограничивались тихим саботажем и то, только там, где зоркий глаз магистрессы до них не дотягивался.
Но всё же, молодым людям нет-нет, да удавалось посидеть в стороне от лишних глаз. В этот раз она набралась смелости и решительно приступила к тому, что давно собиралась сказать, но всё не решалась: