Эти страницы, Читатель — своего рода введение к тем, которые мы публикуем дальше. Прогуливаясь среди людей, проведших свою жизнь под ветвями символической яблони, мы приближались к этому дереву лишь случайно — и словно подталкиваемые толпой. Осмелев с тех пор, мы поднимаем голову и протягиваем руки, чтобы добраться до его плодов; а затем мы устремимся к тайне всем сердцем.
Sursum corda [92]!Это возглас душ, жаждущих бессмертия; это девиз иерархов, совершающих восхождение; это слово Званных, которые станут Избранными! Божественный треугольник сияет на вершинах; к нему поднимается двойная лестница Иакова, верхние ступени которой исчезают среди туч. Неуклонно взбираются по ней те, кто пока еще — просто люди, но «их бока из низменного праха источены Божьими желаниями» [93]; растворяясь в тумане, те, что внизу, теряют их из виду, в то время как они вверху получают посвящение. Затем они спустятся; но, подобно Моисею, свет, узренный лицом к лицу, оставит на них свой отблеск: они спустятся архангелами, чтобы пригласить отважные души к подъему на небеса: «Violenti rapiunt illud» [94]. Если Абсолют не может открыться чадам человеческим, пускай же сильные поднимутся к нему, дабы завладеть им. Когда они вернутся к своим более робким собратьям, для того чтобы воздать должное Свету [95], те смогут узнать по нимбам над их головами, что, по-прежнему оставаясь Сынами Земли, они получили права Детей Неба.
ПРИЛОЖЕНИЕ I
«AMPHITHEATRUM SAPIENTIAE AETERNAE» КУНРАТА
Два каббалистических рисунка, воспроизведенных в начале этой брошюры, взяты из редкого и необычного небольшого ин-фолио, хорошо известного коллекционерам старинных книг с гравюрами и пользующегося большим спросом у всех, кого занимают, по разным причинам, религиозный эзотеризм, традиция тайной доктрины под символическими покровами христианства и, наконец, преемство магического жречества па Западе.
«Amphitheatrum sapientiae aiterna;, solivs veral, christiano-kabalisticum, divino-magicum, necnon physico-chemicum, tertriunum, katholikon: instructore Henrico Khunrath, etc., Hanovia:, 1609, in-folio».
Уникальная по своему жанру и бесценная, в особенности для любознательных исследователей, которые стремятся глубже вникнуть в эти волнующие вопросы, эта книга, к сожалению, остается неполной в большом количестве своих экземпляров. Возможно, читатели будут благодарны нам за то, что мы поместили здесь несколько кратких сведений, благодаря которым покупатель сможет предвидеть и предотвратить обман.
Гравюры — эстампы,в количестве двенадцати штук, обычно помещают в начале произведения. Они составлены в произвольном порядке, поскольку автор забыл — возможно, преднамеренно, — указать их последовательность. Главное — располагать их полным комплектом, поскольку их распределение варьирует от одного экземпляра к другому.
Три из них — простого формата: 1) аллегорический фронтиспис, обрамляющий выгравированное название; 2) портрет автора, окруженный столь же аллегорическими атрибутами; и, наконец, 3) орлан в очках, важно восседающий между двумя зажженными канделябрами с двумя пылающими факелами, расположенными крест-накрест. Внизу — рифмованная надпись на сомнительном немецком, которую можно перевести следующим образом:
Зачем тому очки, и факелы, и свечи,
Кто очи рад сомкнуть, чтоб ничего не зреть?
Затем идут девять великолепных магических рисунков двойного формата, старательно выгравированных и помещенных в виде вклеек. Это: 1) большой герметический андрогин*; 2) лабораторияКунрата*; 3) Адам-Евав словесном треугольнике; 4) пентаграмматическая Роза-Крест* [96]; 5) семь ступеней святилища и семь лучей; 6) алхимическая Цитадельс двадцатью воротами и без выхода*; 7) Gymnasium naturce, синтетический и весьма ученый рисунок под видом довольно бесхитростного пейзажа; 8) Изумрудная Скрижаль, выгравированная на вулканическом и меркуриальном камне; наконец, 9) Пантакль Кунрата*, украшенный сатирической карикатурой во вкусе Калло; это, в некотором роде, предвосхищение Калло. (См., что пишет об этом Элифас Леви, Histoire de la Magie, p. 368.)
Этот последний рисунок, исполненный едкой иронии и поистине пикантного, «беззаконного» мастерства, отсутствует почти во всех экземплярах. Многочисленные враги теософа, которые узнавали в рисунке самих себя, язвительно представленных в карикатурном виде, и которые, как без труда можно догадаться, были глубоко обеспокоены этим сходством, изо всех сил старались уничтожить гравюры столь возмутительного содержания.
Что же касается остальных пантаклей, те, которые мы пометили звездочкой *, тоже отсутствуют в некоторых экземплярах.
Займемся теперь текстом, разделенным на две части. Первые шестьдесят страниц, отдельно пронумерованные, включают в себя императорское разрешение на публикацию (датированное 1598 годом) и различные разделы: вступительное слово, посвящение, стихи, пролог, краткое содержание. Наконец, текст Книги Притчей Соломоновых, эзотерическим комментарием к которому служит оставшаяся часть «Amphitheatrum».
Затем идет этот комментарий, представляющий собой собственно само произведение в шести главах, за которыми тоже следуют весьма любопытные разъяснения под названием: Interpretationes et annotationes Heirici Khunrath.Общая сумма страниц этой второй части — 222. На последнем листке помещено имя владельца типографии: G. Antonius, место печати и дата: Hanoviae, M.DC.IX.
Это описание мы заканчиваем важным замечанием ученого библиофила Г.-Ф. де Бюра, который пишет во II томе своей « Библиографии»: «Следует отметить, что в первой части этого произведения, состоящей из 60-ти страниц, между 18-й и 19-й страницами, должна находиться своего рода отдельная таблица, напечатанная на целом вклеенном листе и озаглавленная: Summa Amphitheatri Sapientiaeи т. д., а во второй части, состоящей из двухсот двадцати двух страниц, должна находиться другая таблица, точно так же напечатанная на целом вклеенном листе, которая должна быть помещена после 151-й страницы, на что указывают две звездочки, проставленные в напечатанном тексте. Мы отмечали, что эти две таблицы отсутствовали в экземплярах, которые мы видели; посему советуем принять это во внимание…» (стр. 248)
Перейдем к детальному изучению каббалистических рисунков, репродукции которых предлагает вниманию публики данное издание нашего сочинения.
ПРИЛОЖЕНИЕ II
АНАЛИЗ РОЗЫ-КРЕСТА ПО ГЕНРИХУ КУНРАТУ
Этот рисунок представляет собой чудесный пантакль, то есть иероглифическое изображение целой доктрины; в нем скрыты все пентаграмматические тайны Розы-Креста адептов, соединенные в ученом синтезе.
В первую очередь, это центральная точка, от которой расходятся окружности на трех различных ступенях, что дает нам три кругообразных, концентрических области, изображающих процесс Эманации в собственном смысле слова.
В центре — распятый Христос в световой розетке: это сияние Слова или Адама Кадмона אדם קדמו׳ץ; это эмблема Большого Аркана: никогда еще не была так смело раскрыта сущностная тождественность Человека-синтеза и проявленного Бога.
Руководствуясь самыми глубокими мотивами, иерограф поместил в центре своего пантакля символ, изображающий воплощение вечного Слова. В самом деле, все вещи, как духовные, так и телесные, были сотворены посредством Слова, в Слове и через Слово (неразрывно связанное Жизнью). «In principio erat Verbum (пишет св. Иоанн) et Verbum erat apud Deum, et Deus erat Verbum… Omnia per ipsum facta sunt et sine ipso factum est nihil quod factum est. In ipso vita erat..» [97]Если мы обратим внимание на то, в какой части человеческой фигуры поставлена центральная точка, от которой расходится окружность, то мы, возможно, поймем, с какой иероглифической силой Инициатору удалось выразить эту фундаментальную тайну.
92
Воспряньте духом! (лат., доел.: Возвысьте сердца!). Слова, которые католический священник произносит перед возношением даров.
94
Цитата из Вульгаты. В русском синодальном переводе: «[Царство Небесное силою берется,] и употребляющие усилие восхищают его» (Мат. 11:12).
96
Далее мы представляем более детальный анализ гравюр 1 и 4, уменьшенные эстампы которых помещены в этом новом издании.
97
Цитата из Вульгаты. В русском синодальном переводе: «В начале Было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем, была жизнь…» (Ин. 1:1–4).