«Стремясь посвящать в свои замыслы только надежных людей, они (Неотамплиеры) изобрели обычные масонские ложи, носившие имена св. Иоанна и св. Андрея. Они были известны во Франции, Германии и Англии; несекретные общества, служившие лишь для того, чтобы раздавать поручения и знакомить истинных масонов слюдьми, которые могут присоединиться к их большому заговору. Эти ложи, которые я мог бы назвать подготовительными, имеют чисто утилитарную цель; она посвящены благотворительности; они связали различные народы необычайно ценными узами братства; поэтому мы видели, как самые добродетельные люди усердно разыскивали подобные общества. Истинныетамплиеры, илиякобинцы, не держат лож; их собрания называютсякапитулами. Существует четыре Капитула, по одному в каждом городе, указанном Жаком Молэ [452], и каждый из них состоит из двадцати семи членов. Их пароль — Иахин, Воаз, Мак-Бенак, Адонаи 1314, начальные буквы которого совпадают с Jacobus Burgundus Molay beat anno 1314» [453].
Каде де Гасикур добавляет к этим подробностям другие откровения об их паролях и условных знаках, философских доктринах и эмблемах. Я вынужден отослать читателя к этому произведению, не имея возможности привести здесь все сведения, несмотря на то, что они обладают известной ценностью.
Существуют весьма красноречивые совпадения, констатация которых дает большую пищу для размышлений! Так, наследники Иакова, Якобуса, или Жака, Молэ, потомки и продолжатели тех разбойников, которых средневековье окрестило Жаками, поселившись в доме самого Жан -Жака(истинного философа Революции), в конце концов, обосновались у Якобитов,и под именем Якобинстваони превозносят и распространяют свои зажигательные учения.
Как объяснить тем, у кого подобные сопоставления (отмеченные уже Элифасом) вызывают лишь сострадательную улыбку, что в выборе помещения, которое Якобинцы предназначали для несчастного свергнутого короля, возможно, было нечто странное и знаменательное? Национальная ассамблея, ввиду срочного ремонта дворца Тюильри, назначила Люксембургский дворец в качестве резиденции Людовика XVI после событий 10 августа. Но Якобинцы не могли допустить, чтобы преемник Филиппа Красивого нашел там убежище, подобающее его непризнанному величеству: в Люксембургском дворце король-пленник всё еще сохранял бы подобие свободы; быть может, Ассамблея пыталась вернуть ему призрачную власть… Для их мести необходима была тюрьма: и какая же тюрьма? — тампль! [454]
Ирония безжалостной судьбы! Именно в Бастилию [455]были брошены Жак Молэ и его сторонники по неправедному приказу короля Франции, когда король Франции был еще в силе! В Бастилию — тогда еще обычные городские ворота с двумя башнями по бокам… И вот, спустя четыре с половиной столетия терпеливых и мрачных интриг, когда король Франции, в свою очередь, побежден, изгнан, унижен и свергнут… наследники Жака Молэ, на сей раз всемогущие, водворяют его в сырой мрак своей прежней башни; зловещее место, некогда бывшее одновременно казармой и монастырем, а ныне обычная тюрьма: El пипс, Reges, intelligite; erudimini, quijudicatis terram! [456]
Когда Монархия была осквернена, повержена и уничтожена, Якобинцы обратились против Католицизма. Шомет и Анахарсис Клотц начали преследования в предыдущем году; при Робеспьере они достигают апогея. Ненависть Неотамплиеров не была утолена зрелищем того, как Филипп Красивый был наказан в лице Людовика XVI; необходимо было, чтобы бедняга Пий VII, в свою очередь, заплатил страшный долг Климента V…
Искусственные сближения! Обманчивое совпадение совершенно случайных и отнюдь не взаимосвязанных событий! Очень просто задним числом устанавливать причинную связь между фактами, которые не объединены ничем, кроме смутной аналогии!.. Мы сознаем, что большинство наших читателей выскажутся подобным образом, несмотря на довольно большое число, по меньшей мере, странных симптомов, которые мы постарались соединить в компактное целое. Тем не менее, если мы, раскрыв книгу, напечатанную еще до великих революционных катаклизмов, покажем двойной план этой Революции (антибурбоновской и антиклерикальной), давным-давно принятый в масонских ложах, объявлявших себя тамплиеровскими, что возразят на наш тезис те, кто называет его надуманным и парадоксальным?
Всем известен процесс Калиостро, приговоренного к смерти Инквизицией, — наказание, которое было заменено папой на пожизненное заключение. Обратимся к «Жизни Иосифа Бальзамо, графа Калиостро, извлеченной из Процесса, проведенного против него в Риме в 1790 году, переведенной с итальянского оригинала, напечатанного в апостольской палате»(Paris, 1791, in-8, портрет). На страницах 129–132 помещен подробный рассказ о посвящении в мистерии Иллюминатов, представленный Калиостро судьям. Действие происходит в загородном доме, в трех милях от Франкфурта-на-Майне, в 1780 году. Мы приводим эти показания дословно: «…Мы спустились по четырнадцати или пятнадцати ступеням в подземелье и вошли в округлую комнату, посредине которой я увидел стол; мы раскрыли его, и под ним находился железный ящик, который мы тоже раскрыли, и в нем я заметил множество бумаг: эти две особы [457]взяли оттуда рукописную книгу, сделанную в виде молитвенника, в начале которой было написано: мы, великие магистры тамплиеров и т. д… За этими словами следовала формула клятвы, изложенная в самых ужасных выражениях, которых я не могу припомнить, но которые заключали в себе обязательство уничтожить всех деспотических государей.Эта формула была написана кровью и имела одиннадцать подписей, помимо моего шифра, который был первым; всё это тоже написано кровью. Я не могу припомнить всех имен в этих подписях, за исключением неких N., N., N. и т. д. Это были подписи двенадцати Великих Магистров Иллюминатов; но, по правде, мой шифр был проставлен не мною, и я не знаю, как он там оказался. То, что мне сказали о содержании этой книги, которая была написана по-французски, и то немногое, что я из нее прочитал, еще больше убедили меня в том, что эта секта решила нанести первый удар по Франции; что послепадения этой монархии она должна поразить Италию, и, в частности, Рим; что Хименес, о котором уже говорилось, был одним из главных вождей; что интрига была тогда в самом разгаре и что Общество обладало большим количеством денег, рассредоточенных по банкам Амстердама, Роттердама, Лондона, Генуи и Венеции…» [458](стр. 180–181).
Настаивать на ценности этих показаний означало бы оскорблять проницательность читателя. Итак, когда Престол был упразднен, принялись за Алтарь: церкви закрыты и разорены; священники вынуждены изменять своей клятве; богиня Разума восседает в качестве живой эмблемы блудницы на архиепископском алтаре Нотр-Дам; всё церковное имущество находится под секвестром или передано другим владельцам: всё это и множество других вещей были лишь первыми последствиями якобинской злопамятности; и когда шестнадцать лет спустя Бонапарт оскорбил величество папы, плененного в Фонтенбло, и побледнев от бешенства, дошел в своей горячности (говорят) до того, что рассек сверху вниз белую рясу понтифика ударом своей стальной щпоры, этот враг всех сект сделался, конечно, не догадываясь об этом, запоздалым исполнителем мести Тамплиеров.
452
«Сидя в тюрьме, он создал четыре материнские ложи: на Востоке — в Неаполе; на Западе — в Эдинбурге; на Севере — в Стокгольме и на юге — в Париже
453
«Якоб-Бургундец Молэ, скончавшийся в 1314 году» (лат.). Tombeau de]. Molay, pages 21–22.
455
«Именно с взятия Бастилии началась Революция, и посвященные указали на нее народу, потому что она была тюрьмой
458
В той же «Жизни Калиостро», опубликованной на основании документов священной Службы (итальянское издание, 1790 г.; французский перевод, 1791 г.) читаем следующую знаменательную фразу по поводу секты Иллюминатов, прозванной сектой Высшего Устава: «Последняя исповедует самое явное безбожие и могла бы использовать магию в своих действиях; под благовидным предлогом мести за смерть Великого Магистра Тамплиеров, она, главным образом, стремится к полному уничтожению католической религии и монархии» (стр. 90).