Часто ли я сомневалась в своем положении, в своей силе?
Глядя на девушку в зеркале — строгое серое платье, длинные нити дымчатых опалов на шее, прямой, холодный взгляд — сложно поверить, что она способна сомневаться.
Да, я редко сомневаюсь. Родители всегда говорили мне: необходимо сохранять достоинство. Помни о том, кто ты есть.
Дроу, полностью уже одетый, подошел ко мне и обнял за талию.
— Люблю тебя.
— Правда? — искренне удивилась я.
— О да.
— А знаешь, что еще правда?
— М? — ладони супруга скользят вверх по ребрам, к груди.
— Тебе очень к лицу темно-зеленый, — я провожу пальцами по рукаву его джемпера.
Ужинали мы вдвоем в малой столовой. Мне нравится эта комната, оформленная в синем и кремовом тонах, и огонь в камине здесь, кажется, мерцает особенно мягко. Общество любимого и вкусная трапеза — суп-пюре из белых грибов и сыр с травами. Великолепно.
Впрочем, оставалось еще одно незаконченное дело — необходимо снять швы Аларика, для чего мы отправились в лазарет.
— Ты хотел бы убрать все эти шрамы, дорогой? — спросила я, обрабатывая кожу его плеча.
Дроу обернулся ко мне вполоборота. Я видела, что он улыбается.
— А ты хотела бы, чтобы их не было?
— Нет, не думаю.
— И я не хочу. К напоминаниям о своих ошибках следует относиться уважительно. Это опыт.
Когда я закончила, супруг обнял меня и коснулся губами виска.
— Отдохни, драгоценная. А мне необходимо еще поговорить с Ссешесом и сообщить Хаишу, что ты готова поговорить с Анной.
Глава 16
Хаиш утверждает, что наследный принц этих любителей мертвечины — очень серьезный игрок на поле, и не согласиться с ним трудно. От одного вида в дрожь бросает. Мой карамельный ангелок, конечно, тоже весьма крутой парень, но от его взгляда хотя бы льдом не покрываешься.
И что делает рядом с Алариком такая красавица — загадка (хотя, конечно, не мое это дело). Одни эти роскошные волосы пепельного оттенка чего стоят, да и ноги у нее просто бесконечные — любая супермодель гарантированно ощутила бы бесполезность своего существования.
Она выглядит, как человек — но уверена, немногие обманутся. Уж очень особая начинка в этой прелестной булочке. Лидия… гармонична — и это притягивает.
Она заходит в гостиную, одетая в узкую юбку из бархата темно-лилового, почти черного цвета, и свободную блузу глубокого изумрудного оттенка в белый горошек. Склоняет голову к плечу, отчего собранные в низкий хвост локоны скользят по молочной коже шеи. Смотрит на меня, не мигая, и говорит:
— Здравствуй.
***
— Моя заслуга в этом невелика. Супруг и так намерен был помочь вождю. Ведь дело касается ребенка.
Анна отставляет свою чашку зеленого чая с жасмином и говорит осторожно:
— Насколько я знаю, итилири к сентиментальности не склонны. То есть, в любом случае, я очень благодарна Его Высочеству. В данном случае что-то — лучше, чем ничего.
Прежде чем девушка опускает глаза, я вижу в них печаль, горькую, как сок полыни. Жаль, что ей приходится проходить через подобное.
— Знаешь, чего мне не хватает в Каррасе больше всего? — она неожиданно засмеялась, мягко и тихо. — Кока-колы и картофеля фри с кисло-сладким соусом.
Я откинулась в кресле и скрестила руки на груди.
— Что это, прости?
— Еда из популярной сети ресторанов в моем мире, — ответила Анна, улыбаясь. — Это очень вкусно. Если колу можно взять с собой впрок, то готовить картошку пришлось учиться самой. К сожалению, как бы я ни старалась, такой потрясающей, как в «Макдональдсе», она не выходит.
— Звучит… весьма интересно. Хаишу тоже нравятся эти блюда? — поинтересовалась я.
— О нет. Ему по вкусу больше пришлись суши — это такое ориентальное блюдо из морепродуктов, риса, иногда с добавлением овощей. Люблю наблюдать, как он ест их: мой орк такой большой, а кусочки маленькие, еще и деревянные палочки, — тон голоса Анны стал очень нежен, когда она говорила о своем мужчине. — Только не говори Хаишу, что я тебе это рассказала.
— Не скажу, — пообещала я, улыбнувшись в ответ.
Определенно, Анна мне нравилась. Она держалась прекрасно, и я уверена, что бы ни случилось в ее судьбе, девушка поведет себя достойно и мужественно.