С внешним видом тоже всё прискорбно. Гарпия больше зверь, нежели человек. Лапы до середины бедра покрыты оранжевой, грубой, морщинистой кожей. И, к сожалению, напоминали мне что-то, о чём я стремился забыть. От середины бедра начинали расти грубые, жёсткие перья бурого цвета. Они же покрывали всё тело и грудь, переходя в подобие человеческой кожи лишь в районе ключиц. Голова вместо волос украшена разноцветными перьями. Черты лица грубые, с впалыми щеками. Нос слегка вздернут, глаза с желтой радужкой и вертикальными узкими зрачками. И самое неприятное — рот, полный острых, как иглы, зубов.
Почему я решил пленить их, а не убить? Причины, как обычно, две. Первая — они нанесли мне материальный ущерб и обязаны его возместить. Работой, ценностями, информацией, верной службой или посредством продажи в рабство. Суть не важна, главное — результат. Вторая — рабы это своего рода «консерва» с очками опыта. Не хватило немного до взятия уровня за день? Отпусти и тут же атакуй врага. Система это позволяет, хоть и наказывает падением морали у остальных невольников.
— Есть кто живой? — Крикнул я, когда мы подошли к потрепанной мельнице.
— Есть! — Донесся голос из пристроя, а спустя десяток секунд дверь распахнулась, и на свет показался мельник. Невысокий, седой, с большим пузом и мускулистыми руками. Одет как типичный крестьянин: в штаны и рубаху, поверх которых натянут белый фартук. И как он его не изгваздал с такой работой? — Вы мой спаситель! Уберегли мою кормилицу, мою ласточку!
Выполнено скрытое задание: Спасение мельницы.
Получена награда: 500 очков опыта, отношение мельника Трофима +10.
— Я Бран Стальное сердце. Новый владыка этих земель. — Говорю с явным намеком. — Обхожу свои земли и защищаю верноподданных от возможных угроз.
— Ох! — Мельник трижды изменился в лице за считанные мгновения. Растерянность, негодование, желание услужить. — А меня Трофимом кличут. Одну минутку!
Скрывшись внутри мельницы и громко хлопнув дверью, мужик развил кипучую деятельность. Судя по шуму и скрипу, отодвигал в сторону ящики, в поисках заначки. Через пару минут он вновь выбрался наружу с тяжелым холщовым мешочком.
— Вот, Ваше благородие. Налог за эту неделю, 500 золотых. — Мельник поклонился и перевел взгляд на пленниц. — Поделом этим тварям. Будут знать как честных людей пугать.
— Могу продать тебе парочку, всего 300 золотых за каждую.
— Ох, а на кой они мне? Я бы им конечно, со всем дружелюбием, шею бы пожал. Но не за такие деньги, Ваше благородие. — Не оправдал моих надежд собеседник.
Закончив с мельником и пожелав ему успехов в нелегком труде, мы двинулись к следующей точке маршрута. Дорога тянулась дальше, на северо-запад, все так же пролегая вдоль берега реки. Если верить слухам и собранной информации, в паре-тройке часах езды в том направлении должен быть еще один мост. Подле него расположилась мастерская алхимика, производящая ртуть. А чуть дальше, на другой стороне реки, должны ютиться полурослики.
Глава 20
Вечер третьего дня
Вопреки ожиданиям, до моста мы добрались без проблем и приключений, если не считать таковыми стенания пленных зверолюдей. Жалко мне их? Нет. Они напали первыми и убили моего бойца, а значит, заслужили все, что происходит. Впрочем, пешком их идти не заставил. Во-первых, раны и без того неприятные, а я не палач, чтоб их мучить. Во-вторых, с подрезанными сухожилиями много не побегаешь. Во избежание эксцессов пришлось забрать секиры и поломанные арбалеты в инвентарь, оставив в кузове только тряпки, сапоги да кольчуги.
Северный мост, как я его назвал во избежание путаницы, был менее капитальным, чем свой собрат подле замка. Деревянная конструкция трех метров шириной, с хлипкими перилами из натянутых канатов, доверия не вызывала. Бревна и настил из досок хоть и выглядели прочными, но под отрядом големов без сомнений рухнут в воду. Этот момент стоит учесть на будущее.
В сотне метров от моста находилось приметное двухэтажное здание. Внешне оно напоминало что-то европейское, из эпохи позднего средневековья. Белые стены, оранжевые рейки, черепичная крыша и маленькие окна. Рядом с постройкой возвышался огромный черный чугунный бак с трубой, под которым горел костер. Вокруг бака был выстроен навес из досок, закрывавший все, кроме трубы, от дождя.
На крыльце дома, в кресле-качалке, восседал седой гремлин. На его коленях, частично укрытая пледом, покоилась потертая аркебуза. Старик поглаживал огнестрел, словно любимого котенка, бережно проводя по нему ладонью.