Сделав небольшой крюк и благополучно миновав мост, наш отряд выбрался на ухоженную дорогу. По обеим сторонам дороги, через каждые пять метров, лежали крупные камни, окрашенные белой краской. Все ямки и колдобины были засыпаны землей и мелкими камнями, а упавшие деревья и ветки откинуты в стороны. Все это создавало эффект красной ковровой дорожки, по которой встречали почетных гостей.
К предместьям деревни мы добрались через час. Растительность в этом месте странным образом изменилась. Травы выглядели более сочными и имели насыщенный цвет. Еловый лес, словно по волшебству, уступил место лиственному. Удалось заметить даже несколько берез, на которых чирикали красногрудые птички. Чуть позже лес и вовсе расступился, а нашему взору открылись обширные поля и грядки, засаженные всевозможными овощами.
На полях, согнув спины или сидя на корточках, работало множество маленьких человечков. В реальном мире я бы предположил, что это школьников вывели на отработку летней практики, вместо студентов. Заметив наше приближение, ближайшие половинчики побросали работу и побежали к нам на встречу.
— Дяденька, дяденька! У вас конфет не найдется? — Спросил самый шустрый полурослик, добежавший к нам первым. Ростом метр с кепкой, круглолицый, розовощекий, с кудрявыми волосами и пухлым телосложением. Встретив такого впервые, возможно, купился бы на его внешний вид. Но имея за плечами пару относительно успешных игровых сессий, я без особого труда распознал взрослого.
— Ай, ай, ай. — Картинно покачал головой. — Как некрасиво с твоей стороны обманывать владыку окрестных земель.
— Владыку? — Полурослик задумчиво почесал кудрявый затылок. — А я думал вы торговец…
— Одно другому не мешает.
Чем ближе мы подбирались к деревне, тем больше зевак и прохожих стекались к нашей повозке. Маленькие человечки совсем не смущались ни моего присутствия, ни грозных гремлинов, ни лиходеев. А пленницы и вовсе вызывали восторг и массовые пересуды. Одному половинчику Молчун вынужденно отвесил подзатыльник, когда тот попытался забраться в кузов и потрогать «диковинных страхолюдн» в «диковинных местах». Отдельные личности успели даже поругаться на тему того, считаются ли гарпии дикими животными или полноценными разумными, яйца которых кушать нельзя.
Деревня представляла собой большую центральную площадь, посреди которой «возвышалась» усадьба старосты. Войти внутрь, при всем желании, обычный человек сможет лишь на четвереньках. Ничего удивительного, учитывая средний рост полуросликов около 120 сантиметров. Вокруг площади были отсыпаны искусственные холмы, заросшие аккуратно подстриженной травой и цветами. Среди зелени ютились небольшие круглые окна и схожего вида двери. Часть участков за этими холмами была расчищена, а кое-где уже начали отсыпать новые курганы под будущие жилые норы.
— Добрый вечер. — Приветствую старосту, спрыгивая с телеги.
— Добрый? Для вас или для меня? — Поинтересовался до неприличия упитанный человечек, в смешном деловом костюме. — Или вы желаете, чтобы вечер каждого из нас был добрым?
— Определенно последний вариант. Меня зовут Бран Стальное сердце. Я владыка местных земель, маг и торговец. Прибыл присоединить ваше поселение к своим обширным и процветающим владениям.
Дальше, по сложившейся уже традиции, начался торг. Суровый, беспощадный и измотавший все нервы и душу. Кроме старосты, Халфа Лунохвата, в деревне проживало четыре крупных семьи, каждая из которых имела своего главу. Впятером они возглавляли сельский совет, совместно решая любые дела и проблемы. Картина мира у сельского совета кардинально отличалась от моей. Вплоть до того, что они предложили мне платить налог им за то, что они все такие красивые примкнут к государству. Мы торговались за каждый метр мощеной дороги, за каждый золотой пошлин и ежедневных выплат. Трижды демонстративно ругались, грозя карами небесными и окончанием переговоров. И трижды возобновляли торги с новой силой. Единственный язык, который понимали власть имущие полурослики, это язык денег и выгод. Переломным моментом в переговорах стал факт наличия их сородичей в моем замковом поселении, размер рынка сбыта и угроза торгового эмбарго с минированием дорог.
Результатом часовых переговоров стали: севший голос, тремор рук, подрагивающее веко, присоединение Лунной в составе 41 взрослого и 12 детей, установка налога из расчета 5 золотых на взрослого в мирное время и 8 золотых в военное. Почему налог идет не на дом, как это принято у прочих крестьян? Потому что в условную семью, проживающую в норе, может входить вся сотня ушлых дельцов, лишь бы платить меньше. Уверен, сглупив я в этом моменте, получил бы слияние всех родов в один и объединение холмов в одну многоквартирную мега-нору-хрущевку уже к концу этой недели.