– А еще что есть? – решил я разведать обстановку.
– Есть настойка, – втянулся в разговор Серог, поняв, что его десятник настроен серьёзно. – Получше, чем это пойло. Десять медяков кувшин.
Крепкое? – заподозрил я намерение устроить групповую пьянку до посинения.
Серог почесал пигментные пятна на голове, очень похожие на редеющую шевелюру.
– Дэмент нам устроит оскопление, сели завтра не сумеем подняться. Или сегодня будем шуметь на весь лагерь, – рассудительно сказал он. – Поэтому не больше полкувшина на человека. Слышите вы, ногокрылые.
– Хватит и половины на одного, – Машк довольно потер руки, забыв о недовольстве. – Как командир?
Я вынул из кошелька горсть меди. – Купи четыре кувшина настойки и закусь к ней. Мявке купи какую-нибудь вкусность. Молочное что-то есть?
– Что-нибудь будет, – бодро заверил Машк, довольный скорой выпивкой.
Мявка в такт одобрительно замурлыкала. Таким образом, у нас было две группы фанатов – одна – выпить, вторая – поесть. Группы соединялись Серогом, всегда готового выпить и закусить.
Каждый занялся своим делом. Орк обработал тушку птицы и поставил котел с водой на огонь, Машк ушел с двумя людьми к маркитанту, остальные направились за дровами. В степи их сбор был весьма трудоемким и даже опасным. Если не разведчики ганворцев, то крупные степные хищники с легкостью могли завершить жизнь и карьеру.
А я развалился у костра и стал бездумно гладить Мявку. Кошка умильно мурлыкала и, ловя мой взгляд, облизывалась. Чествовала, что сегодня перепадет и ей.
Описывать пьянку всегда легко. Выпили – закусили, выпили – закусили. И так большое количество раз. Феи вырубились первыми. У них глаза всегда были больше желудка. Затем свалились люди, перед этим в сотый раз поклявшись в личной преданности. Серог пересидел и меня, что я увидел напоследок.
Утро встретило меня головной болью и рвотными позывами. Только начинало светать. Мявка заметила мое пробуждение и обрадовано стал перебирать лапами на моей груди. Я с трудом сходил к реке и умылся. Холодная вода освежила меня. Стало немного лучше.
Возвратившись, я заметил сотника, который задумчиво осматривал следы пьянки.
– У нас, конечно, не монастырь, но вы выделились и здесь, – покачал он головой. – Десятник вполне соответствует десятку. Дэмент, услышав вашу пьянку, объявил, что сегодня вы вне очереди идете первыми, а завтра в порядке очереди. Твой десяток орал ночью на территории лагеря, на зависть всему отряду.
– Ага, – мне было настолько все равно, что я даже не стал возмущаться.
Сотник понял мое состояние, но продолжил:
– Выбирай, военный суд, или ты платишь мне по таксе пять серебряков.
– За что? – удивился я.
Сотник молча закатал рукав рубашки левой руки. На кисти были характерные следы кошачьего укуса. А размеры прямо указывали на Мявку.
Я молча повернулся к кошке, которая при виде сотника села на пятую точку и с живейшим интересом вслушивалась в наш разговор. Когда она услышала о пяти серебряках, забеспокоилась, длинный мощный хвост в раздражении забился, заметался по траве. Поймав мой взгляд, Мявка окончательно не выдержала. Черная тень пронеслась в воздухе. Сотник был сбит с ног и прижат к земле. Кошка принялась за свой коронный номер. Она положила лапы на грудь, чтобы жертва почувствовала ее вес и за одно поняла всю тяжесть своей вины и зарычала, распахнув пасть с приятными на расстоянии зубами. Горячее дыхание накладывало последние штрихи на эту картину устрашения.
Сотник оказался бесстрашным воином. Нельзя сказать, что он был спокоен, но паниковать не стал.
– Ты ведь не станешь меня убивать, малышка? – ласково спросил он.
Мявка на провокацию не поддалась. Она была девочкой практичной и, как я не раз видел, немного разбиралась в финансах. Деньги у нее прочно ассоциировались с покупкой еды, а еда – это святое. Пожрать она любила, так что у сотника не было никаких шансов объегорить кошку.
Мявка начала искать, куда бы цапнуть свою жертву. Сотник понял, что у него осталось совсем мало времени для сохранения своей шкуры.
– Хорошо, я признаю, что во вчерашней драке есть и моя вина. Не буду обращаться к его светлости, и денег не надо. Но тогда хотя бы оплати лечение укусов.
Это были стоящие слова.
– Мявка, иди ко мне, – позвал я.
Кошка подумала и подбежала ко мне. Я потрепал ее по голове, спросил у сотника:
– А что случилось вчера?