Примерно неделю спустя Елена получила второе видение, в котором Господь велел рассказать другим адвентистам то, что было ей открыто. Ей также было сказано, что она встретит большое противодействие.
Елена уклонилась от исполнения своего долга. В конце концов, рассуждала она, у нее слабое здоровье, ей всего 17 лет, и к тому же по природе она была застенчивой. «В течение нескольких дней, — писала позднее г–жа Уайт, — я молилась, чтобы это бремя было снято с меня и возложено на того, кто мог бы его нести. Но поручение, данное мне, осталось прежним, и слова ангела постоянно звучали в моих ушах: «Расскажи другим то, что Я открыл тебе»» (Очерки жизни Елены Уайт, с. 69). Она продолжала утверждать, что предпочла бы смерть стоящей перед ней задаче. Потеряв душевный мир, обретенный при обращении, она вновь погрузилась в отчаяние.
Не удивительно, что Елена Гармон боялась публичных выступлений. Ведь люди в основном отрыто презирали миллеритов, а серьезная доктринальная ошибка и различные проявления фанатизма подтачивали разочарованием ряды самих миллеритов. Говоря конкретно, в 1844 г. большинство людей вообще и миллериты–адвентисты в частности относились к пророческому дару с особым подозрением. Летом 1844 г. в Иллинойсе при нападении толпы погиб Иосиф Смит, мормонский пророк, а в конце 1844 и начале 1845 гг. появилось большое количество сомнительных пророков–адвентистов, причем изрядное их число заявили о себе в штате Мэн. Весной 1845 г. многие адвентисты единодушно решили, что они «не верят никаким новым вестям, видениям, языкам, чудесам, необычным дарам, откровениям» и так далее (Утренний страж, 15 мая 1845 г.).
Неудивительно, что в этой обстановке юная Елена Гармон сознательно уклонялась от призыва к пророческому служению. Но, несмотря на внутренние страхи, она все–таки отважилась и начала передавать Божий утешительный совет смущенным адвентистам. Даже беглый взгляд на ее ранние автобиографические высказывания показывает, что Елене часто приходилось сталкиваться с сопротивлением и фанатизмом. Ее некоторые ранние видения противостояли этому сопротивлению и фанатизму, передавая советы и обличения, нередко носившие личный характер.
Часто она пыталась смягчить вести и сделать их настолько благосклонными для адресата, насколько это представлялось возможным. Но Елена понимала, что поступать так означало разбавлять водой Божью весть. В конце концов ей дано было такое видение: люди, получившие искаженную весть, пришли к ней. «На их лицах застыло выражение отчаяния и ужаса». «Они подошли ко мне, — писала она, — и стали вытирать об меня свои одежды. Когда я взглянула на свою одежду, то увидела, что она запачкана кровью». Подобно Иезекиилю в древние века, Елена Гармон узнала в видении, что она будет нести ответственность, если не проявит верность в передаче Божьей вести Его народу (Свидетельства для Церкви, т. 5, с. 656, 657).
В результате этих и других опытов Елена начала больше ездить, чтобы передавать свои вести как целым группам миллеритов, исследующих истину, так и отдельным лицам. Но стали возникать проблемы. Она не могла ездить одна. Ее брат Роберт болел и не мог сопровождать ее, а отец все время заботился о семье.
Разрешил эту проблему Джеймс Уайт, молодой миллеритский проповедник из Церкви христианского объединения. В течение некоторого времени Джеймс, а также одна или две женщины сопровождали Елену на различных встречах. Но это обстоятельство не оградило Джеймса и Елену от сплетен. Поэтому они вступили в брак, хотя многие миллериты в те дни считали, что новые браки — это отрицание веры в скорое пришествие Христа. Ведь заключение брака предполагало, что жизнь на этой земле будет продолжаться. Несмотря на критику, 30 августа 1846 г. Елена Гармон и Джеймс Уайт поженились в Портлэнде, штат Мэн.
Ездить стало легче, но материальное положение осталось затруднительным. Оно особенно осложнилось с рождением их первых сыновей — Генри в августе 1847 г. и Джеймса Эдсона в июле 1849 г. Первые годы после брака были временем бедности и непрерывных поездок, когда Уайты проповедовали и несли Божьи вести рассеянным и смущенным бывшим миллеритам–адвентистам. Единственное, что побуждало молодую пару ездить, — это надежда на скорое пришествие Иисуса и убеждение, что Елена имела слово от Бога для передачи его адвентистскому народу.