6 число месяца Люминаро. Год Покаяния.
Первая четверть дня.
«Мне здесь не нравится» - прошипел голос в голове, заставив ту раскалываться – «Хотя бы открой глаза, чтобы знать, где мы?» - Сначала Витан лег спать, а потом, по всей видимости, ему помогли уснуть покрепче ударом по голове. Об этом свидетельствовал больной затылок. Неужели его все же предали? Если да, то кто? Либ? Не может быть, даже если он жаждал денег, то все равно он передал кошелек ему на хранение, ведь никто не задумается искать деньги у раба.
«Ты жив. Замечательно. Я не хочу застрять в трупе на долго. Неприятное, надо сказать, ощущение»
Открыв глаза, он обнаружил себя в сетке и связанным по рукам и ногам. Рядом с ним лежали ещё несколько людей в сетках, они тоже работали на Джаху. Три раба, среди которых не было Либа, и два обычных наемника, как и он.
Судя по свету солнца было утро, а лежали они на голых камнях и над ними возвышались высокие, но редкие деревья. Значит их отнесли гораздо дальше на северо-восток. Именно там начинались холмы и горы, ближе к городу Пограничный и горам гномов.
Со стороны головы послышались шорохи и его накрыла огромная тень, поморгав, он увидел склонившегося над собой человекоподобное существо больших размеров. Ростом выше двух метров, крупного телосложения, полностью безволосый. Глаза существа не моргали и были словно сделаны из двух крупных жемчужин с точками посередине, нос словно вбили в череп, оставив наружу две ноздри, губ нет совсем, а кожа черно-фиолетового цвета. Не этого ли гиганта они видели ночью с эльфами осколка?
Глаза гиганта изучающе смотрели на Витана, медленно проводя точками, видимо заменявшими им зрачки, в разные стороны. Видимо решив для себя что-то, он поднял пленника одной рукой за сетку на груди и, пронеся несколько метров, бросил на камни в тень пещеры, ушибив спину и чуть не приложив затылком до бессознательного состояния.
«Ну замечательно! Теперь мы еще и к людоедам угодили! Я точно не хочу быть связанным с переваренной тушкой носителя! Категорически!»
Теперь над ним склонилась эльфийка. Та самая, сковавшая его холодом на ночной поляне.
- Ильминар эш укхалар? – мягким голосом и многозначительно спросила она. Многозначительно было по тому, что Витан не знал эльфийского даже на уровне Дирса, от слова совсем. Эти слова звучали просто бессвязным и не логичным набором звуков. – Ивиинаа. Алюр, миикиинай. - Заметив тень непонимания во взгляде вновь прозвучали слова и жест в сторону монстра.
- Я не понимаю, ни слова – тихо ответил пленник, надеясь, что, хотя бы она знает общий язык.
- Она спрашивает, человек, так ли ты глуп, чтобы пытаться сбежать? – пророкотал голос, словно перекатывались каменные глыбы под сводом пещеры – А также, знаешь ли ты, кто она? Отвечай.
- Я не знаю о ней ничего. Но бежать, видимо, не получится.
- Виильнась – улыбнулась онаодними уголками губ – Ликт’ар техим фушер льюум?
- Где ты раздобыл это?
- Что? Что раздобыл? – следом последовал хлесткий удар по щеке и рассерженное шипение.
- Госпожа не любит, когда её обманывают и не отвечают. – продолжал каменный голос, - Повторю. Где ты раздобыл это?
- Да я не понимаю, о чем вы! – и снова хлесткий уда с шипением, но уже по другой щеке, после чего эльфийка взяла пленника за подбородок, глядя в глаза, стала шипеть рассерженной кошкой:
- Фиитта, илиминарускампф диидра урманишс!
- Тебе дается последний шанс, челвоек. Иначе ты умрешь.
- Да вы можете хотя бы показать, о чем речь? Деньги? - рубашку на груди разорвал перстень с небольшим лезвием на пальце дознавателя в лице эльфийки, обнажив большой рубец на груди.
- Это – прогрохотал неизвестный, явно упоминая шрам.
«Хмм… Кажется, они об этом. Хаха! Да ты популярен, я как я посмотрю.»
- Н-не знаю – головная боль не давало нормально сосредоточиться, а в горле пересохло – Я попал в одну передрягу, работая на магов. Когда очнулся, он уже был. Кажется, на мне ставили какие-то эксперименты. Больше ничего не знаю – протараторил он, видя, как замахнулась при первой фразе эльфийка.
Удара не последовало. Она посмотрела куда-то за Витана и неловко и медленно отпустила лицо, пятясь назад. Но по ней не читалось страха, только беспредельное уважение и покорность. Звук шагов со стороны головы был слышен отчетливо на столько, будто идущий хотел намеренно показать свое незримое присутствие. Это не могло не насторожить. Немного помявшись с ноги на ногу, незримый прокашлялся, очищая горло и заговорил вполне человеческим голосом на общем языке без акцента: