– Ты хочешь просто провести меня. Ты хочешь МЕНЯ выключить!
– Этой демонстрацией силы ты только ухудшаешь положение, – продолжал я. – Сейчас я пройду и…
– Нет!
Из круга ударил могучий порыв ветра.
Я покачнулся и увидел, как мой рукав стал сначала коричневым, а потом оранжевым. Прямо на моих глазах он начал рассыпаться в прах.
– Что ты делаешь? Мне нужно с тобой поговорить, объяснить тебе…
– Не здесь! Не сейчас! Никогда!
Меня отбросило от Люка. он поймал меня, упав на одно колено. Нас ударило порывом арктического ветра, перед глазами затанцевали искорки льда, засверкали ярчайшие цвета, едва не ослепив меня.
– Стой! – крикнул я, но меня никто не послушался.
Почва, казалось, уходила из-под ног, но я не чувствовал, чтобы мы куда-то падали. Скорее казалось, что мы зависли в световом шторме.
– Стой! – крикнул я еще раз, но мои слова унесло куда-то в бесконечность.
Световой круг исчез, словно удаляясь по туннелю, но благодаря сенсорной перегрузке я понял, что мы с Люком удаляемся от источника света,
– то нас отбросило на расстояние, равное половине трещины холма.
Но нигде поблизости не было ничего такого, за что можно было бы зацепиться или использовать как ориентир.
Послышался слабый жужжащий звук, потом он перешел в гудение, затем в глухой рев.
Мне показалось, что неподалеку небольшой паровоз штурмовал склон холма под невозможным углом, потом я увидел перевернутый водопад, линию неба под зелеными волнами. Мимо стремительно пронеслась парковая скамья, на которой застыла голубокожая женщина с выражением ужаса на лице, побелевшими пальцами вцепившаяся в эту скамью.
Я с поспешностью отчаяния полез в карман, сознавая, что мы можем быть уничтожены в любой момент.
– Что это? – прокричал Люк мне в ухо.
Он едва не вывернул мне руку, за которую отчаянно цеплялся.
– Буря в Отражениях! – крикнул я в ответ.
Затем я добавил без всякой на то нужды:
– Держись!
Ветер швырнул мне в лицо какое-то существо, похожее на летучую мышь, и его тут же унесло прочь, только на левой щеке остался влажный след.
Потом что-то ударило меня в левую ногу.
Мимо нас проплыл перевернутый горный хребет, корчась в агонии…
Рев еще больше усилился. свет, окружавший нас, запульсировал, закружился широкими цветными лентами. Тепловые лампы, ветровые гонги.
Внезапно, я услышал крик Люка, словно его ударило, но не мог повернуться, чтобы помочь ему. Мы пересекли район вспышек напоминающих молнии, где волосы на моей голове поднялись дыбом, а по коже пробежали мурашки.
Я нащупал в кармане колоду Карт и вытащил ее. В этот момент нас начало вращать, и я испугался, что Карты вырвет у меня из рук. Я крепко сжал их опасаясь перебирать и искать нужную, прижимая их к груди. потом я медленно и осторожно поднял их выше.
Та, что лежала сверху, должна была стать нашим выходом из создавшегося положения.
Вокруг нас набухали и лопались огромные темные пузыри, источая сладкий ядовитый дым.
Подняв руку, я увидел, что кожа стала серой, искрясь люминесцентными разводами. Рука Люка, крепко сжимавшая мою, казалась рукой мертвеца, а когда я бросил на него взгляд, мне ответила бессмысленной ухмылкой мертвая голова.
Я отвернулся и снова сконцентрировал свое внимание на Картах. Мне было трудно сфокусировать взгляд сквозь окружавшую нас серую мутную пелену, сквозь странное искажение перспективы, но я наконец-то все же смог рассмотреть Карту. Это был кусочек покрытого травой берега… я как будто уже когда-то его видел… как давно это было?
Берег, окруженный неподвижной водой, край непонятного хрустального образования, торчащий в поле зрения справа…
Люк попытался мне что-то прокричать, судя по доносившимся из-за спины звукам, но я не мог разобрать ни слова.
Я продолжал вглядываться в Карту, и она постепенно стала яснеть, но слишком медленно.
Что-то сильно ударило меня под правое ребро.
Я заставил себя не обращать внимания на эти мелкие неприятности и продолжал концентрироваться на Карте.
Наконец изображение на Карте как будто поплыло ко мне навстречу, стало объемнее.
Я ощутил знакомый холодок, когда изображение поглотило меня, а я – ее. Почти элегическая тишина стояла над этим озером.
Я упал лицом в траву, сердце стучало, как молот, бока ходили ходуном, ребро сильно ныло… Я едва дышал, и субъективное ощущение крутящегося вокруг мира еще не оставило меня, как вторичное изображение шоссе в закрытых глазах после целого дня утомительной поездки в машине.
Вдыхая сладчайший запах воды, я потерял сознание.
Я смутно ощущал, что меня как будто куда-то волокут, несут… потом, мне вроде бы, помогали идти самостоятельно… Потом последовал период полного беспамятства, перешедшего в сон.
Я шел по улицам разрушенного Эмбера под низко нависшим небом. Хромой ангел с огненным мечом промчался в вышине надо мной, нанося удары. И там, куда ударял меч, поднимались дым, пыль и пламя. Нимбом ангелу служило мое Колесо-Призрак, испускавшее могучий поток ужасного ветра, который обтекал лицо ангела, словно искристая пелена, сеял страх и разрушение повсюду, где он касался земли.
Дворец был наполовину разрушен, неподалеку стояли виселицы, в их петлях качались мои родственники.
В одной руке я сжимал меч, с запястья свисал Фракир. Я взбирался наверх, приближаясь к месту битвы с черной Немезидой.
Пока я карабкался по каменистому пути, меня охватило жуткое чувство, словно поражение мое неминуемо и предрешено заранее. Но я решил, что если и так, тварь уползет отсюда с ранами, которые ей долго придется зализывать.
Оно заметило меня, когда я был уже близко, и повернулось в мою сторону.
Лицо его было еще закрыто, но оно уже подняло меч. Я бросился вперед, сожалея лишь о том, что у меня не хватило времени отравить лезвие моего меча.
Я дважды описал мечом круг, ушел от удара и сам ударил куда-то в левое колено врага.
Последовала вспышка света, и я начал падать. Вокруг меня летели осколки огня, словно огненные снежинки в метель.
Я падал словно целую вечность, даже с половиной, потом, наконец, опустился спиной на плоский камень, расчерченный как солнечные часы, едва не оказавшись пронзенным большим острым штырем, торчащим в середине циферблата.
Даже во сне это было что-то сумасшедшее.
Во дворе Хаоса не было никаких солнечных часов, потому что там не было солнца. Я находился на краю Двора, у высокой черной башни. Я обнаружил, что не в состоянии двигаться, не говоря уж о том, чтобы встать.
Надо мной на невысоком балконе в своем обычном состоянии стояла моя мать, Дара, глядя вниз на меня в потрясающей красоте и власти.
– Мама! – крикнул я. – Освободи меня!
– Я послала на помощь тебе, – ответила она.
– А что с Эмбером?
– Не знаю.
– А мой отец?
– Не говори со мной о мертвых.
Вдруг на меня стало опускаться тонкое, как игла, острие.
– Помоги! – крикнул я. – Скорее!
– Где ты? – крикнула в ответ мать.
Она поворачивала голову, ища меня повсюду.
– Куда ты пропал?
– Я здесь! – завопил я.
– Где?
И я почувствовал, как острие коснулось моей шеи. Сон разлетелся на тысячу осколков и исчез. Мои плечи опирались на что-то неподатливое, ноги были вытянуты вперед. Кто-то сжимал мое плечо, и чья-то рука коснулась шеи.
– Мерль, с тобой все в порядке? Хочешь пить?
Я глубоко вздохнул, потом со свистом выпустил воздух и несколько раз моргнул.
Свет вокруг был голубым, мир полон углов и линий.
Перед моим лицом появился черпак с водой.
– Выпей – это вода, – сказал он.
Это был его голос.
Я выпил всю воду.
– Хочешь еще?
– Да.
– Погоди секунду.
Я услышал звук шагов, он куда-то ушел. Я смотрел прямо перед собой на освещенную рассеянным светом стену в шести или семи футах от меня. Потом я провел ладонью по полу. Он, кажется, был из того же материала.
Вскоре Люк, улыбаясь, вернулся, и подал мне черпак. Я осушил его и вернул Люку.