Запах и Свет. Сначала все-таки свет, но сразу же накатил и запах, какого мне не доводилось ощущать никогда в жизни. Вспоминалось: походы в горы, поездка в африканский парк-заповедник… Но здесь! В памяти всплыла еще одна сценка: за год до Целлофанового Мора я сижу на холме и гляжу на маленькую белую дворняжку, что весело бегает по полю и нюхает разные травки. А я сижу и жутко завидую ее носу, улавливающему сотни запахов; ведь сам я на том холме мог отличить по запаху только полынь да, может, еще мяту. Теперь, в виртуальности, я ощущал себя как настоящий собачий нос. Я улавливал запахи сосны, березы, гниющего дерна, запах подсоленной воды и слегка вспотевших тел, и еще множество всего в этом коктейле из чистейшего воздуха.
Сравнение себя с носом заставило заметить и странности со зрением. Как предсказывал Сергей, я видел во все стороны, но не видел самого себя! Я почувствовал легкое головокружение, вернее, лишь мысль о головокружении — самого головокружения не было! Я висел в десятке метрах над поверхностью озера. На берегу виднелись живописный старинный замок и какие-то люди на лужайке перед ним. Но как же мне д вигаться, где же руки? Они остались где-то там, в комнате Саида, и в них — управляющий шарик! Я попытался представить свою руку с шариком и тут же почувствовал несколько острых уколов со всех сторон. Блин! Я теперь находился в лесу за озером, прямо в частоколе длинных сосновых игл! Надо все-таки аккуратнее шевелить «мышкой». Наметив направление на озеро, я снова представил руку с шариком, двигающуюся чуть-чуть вперед, и действительно вылетел из леса и оказался над водой. Ну-ка, а если попробовать вбок? Работает! Меня понесло вбок и вниз, и, не успев остановиться, я плюхнулся в воду.
Вода, против моего ожидания, оказалась теплой. Только я подумал о ее вкусе, как — ох, а как же мне отплевываться-то от этой гадости? — ощутид, какая она противная. Вылетев на свет из воды, я поднялся метра на три вверх и направился к замку, продвигаясь по воздуху неуверенными рывками.
На лужайке у озера разместилась довольно странная компания. Четверо пожилые но крепких еще мужчин в плавках развалились в шезлонгах, попивая что-то из бокалов (бокалы при этом не опустошались). Рядом с каждым мужчиной, у него в ногах или на коленях, имелось по хорошенькой девушке не старше 14 лет, topless. Все с испугом глядели на меня. Не придавая этому значения, я продолжал гадать, как бы мне «прополоскать горло» после горькой озерной воды. Ага! Я мгновенно перелетел к одному из бокалов и не долго думая плюхнулся прямо в него. Получалось, что по размеру я даже меньше, чем теннисный мяч! Но это меня уже не волновало: я купался в пиве, да не в простом, а не иначе, как… Ого, да не в Чехии ли я? И замок вполне соответствует…
В этот момент мое круговое зрение уловило движение: трое мужчин просто пропали. Слиняли из киберпространства, догадался я. Оставшиеся девочки и мужчина по-прежнему во все глаза глядели на меня. Во взгляде мужчины читалось профессиональное любопытство (я специально подлетел к самым его глазам, но он по- прежнему оставался в шезлонге). А девчонки, похоже, были на работе и не должны были сбегать ни при каких обстоятельствах. Я вмиг сказался на бедре одной из них — она не шелохнулась, лишь огромные глаза расширились еще больше. Прокатившись по теплой, шелковистой коже туда-обратно (у девочки булькнуло в животе), я подпрыгнул и распластался между ее маленьких грудей. Это было замечательное местечко, с маленькой родинкой ближе к правому соску, и хотелось навсегда остаться жить именно здесь, в этой ложбинке… но все вдруг померкло, я открыл глаза и снова очутился в комнате Саида.
Хакеры выглядели очень веселыми: видимо, летая в киберпространстве, я выделывал нечто комичное в реальной жизни. Я начал вставать — брюки натянулись, выдавая эрекцию. Пришлось снова сесть.
— Все, Док, аборт вам сделали. Кончита ля фигедия! — развел руками Жиган.
— Где это я был? — спросил я осипшим голосом. За окном серело низкое небо северного лета, сейчас оно казалось плохой ксерокопией с хорошей линогравюры.
— Завтра в новостях все узнаете! — заверил Саид. — Надеюсь, это хоть как-то скрасит Ваш отходняк: у Вас завтра будет кружиться голова и немножко блин ковать глаза. Возможны также тошнота и понос. Поздравляю с возвращением в реальность, Профессор! Кстати, сны тоже могут быть паршивыми пару дней. Мне после одного такого виртуального бунгала-мангала приснилась комната, полная покойников. И пусть Аллах никогда не даст мне коннекта к эль-Каабе, если я вру — все покойники были с треугольными головами.
Он снял черную лыжную шапочку и бросил на стол. Я поспешно отвел глаза от его голой головы, было там кое-что неприятное, и хотя меня тянуло разглядеть получше, но все же неприлично так явно пялиться… Особенно если человек специально скрывает какое-то уродство под шапочкой, ходит в ней даже дома. Я перевел взгляд на стол, где лежал черный «плевок»…
И мысленно посмеялся над своей тактичностью. Скрывает он, как же! Наоборот, он с этой штукой залезает туда, где другие что-то скрывают! Раньше я видел лишь отдельные простенькие биочипы у Риты. А про «мягкую машину» вообще только слышал. И никогда бы не подумал, что она выглядит так противно. Но сомнений не было — эта медуза, вшитая в качестве подкладки в обычную лыжную шапочку, представляла собой что-то вроде «ореола», только куда мощней той штуковины, которую хакеры надели на меня!
Черный «плевок» Саида, брошенный на стол, сложился пополам, словно разорванная камера футбольного мяча, но сложился еще не совсем, и было видно, как внутри него растопыренные присоски «подкладки» медленно сжимаются бахромой по краям, так что шапочка немного шевелится, как живая. Бр-р-рр…
Я качнул головой, и надетое на голову сооружение из индустриального мусора качнулось тоже. Вот ведь гады! Стало быть, они дали мне покататься в киберпространстве на ржавом велосипеде, а сами при этом следили за мной с «Харлея» на воздушной подушке. То-то они так веселились, когда я вернулся.
На следующий день после знакомства с «чистой виртуалкой» я лежал дома в состоянии, напоминающем сильный грипп, и слушал присланную Жиганом статью. Программа-чтец, которую я поставил еще в 2012-м, обладала неудачной интонацией типа «не могу кончить никак», и я запускал ее только в исключительных случаях. В этот раз я тоже попытался читать статью самостоятельно, но после первых же строк началось головокружение — предсказания Саида подтверждались. Пришлось запустить чтеца с его нескончаемым воодушевлением в голосе.
«Вечерний Интернет. Заметка от 17 июня 2016.
ХОЛОДНО, ТОВАРИЩИ, ХОЛОДНО!
Вчера синоптики обещали завалить нас снегом и заморозить. Я по обыкновению решил, что это предвещает теплую погоду. Дай, думаю, тряхну стариной, прогуляюсь пешком. И зря. Только я отошел от дома, как ударил мороз и повалил снег. Еще с полчаса я месил белую гадость вдоль улицы Фестивальной (мысленно посылая все известные мне китайские ругательства в адрес тех, кто устроил нам такое хорошее лето), но наконец вернулся домой, чтобы написать эту заметку.
Кое-кто из наших читателей, вероятно, решил, что сейчас я сравню заснеженный пустырь у стадиона «Динамо» с листом бумаги, и поведу речь про холодную, то бишь вялотекущую войну между поклонниками «персональных газет» и сторонниками других средств массового оболванивания. Сейчас, думают некоторые читатели, я напомню, как в 1999-м Hewlett-Packard начала бесплатно распространять программу Instant Delivery; как вскоре после этого Xerox и еще несколько фирм заткнули рот борцам за права зеленых насаждений, начав выпускать электронную бумагу, называемую в просторечии эльбумом; и как наконец мы докатились до того, что более 40 процентов читателей газет смогли позволить себе роскошь, которую в прошлом веке мог позволить себе лишь Рокфеллер, то есть печатать персональную версию The Times с одними только хорошими новостями.
Увы, об этом я сегодня писать не буду. Потому что, как сказано выше, холодно. Желающих отсылаю к Паравозову, который в позапрошлом выпуске перечислял всех участников сей холодной войны вместе с их основными аргументами. Стоящих аргументов там, как водится, кот наплакал. Вновь всяк кулик свой болт хвалит, и как верно заметил Паравозов, все напирают на таинственное «освобождение читателя». Производители персональных ныос-принтеров кричат об освобождении от компьютерных экранов, производители пилотов и «лаптей» — об освобождении от бумаги и принтеров, держатели типографий — об освобождении от общения с техникой. Завершающим аккордом в этой оде свободе звучит предложение производителей ореолов избавиться от всего лишнего вообще: они обещают проецировать новости прямо «куда надо», без бумаги и экранов. Не стоит забывать и с тех, чья служба на первый взгляд как будто не видна, однако факты говорят, что и у них есть особое мнение: за прошедший месяц в городе обнаружены еще две подпольные клиники, занимавшиеся имплантацией MTV-чипсв, «чипов верности» и прочей нелегальной бижутерии для мозгов.