В религиозных субкультурах интересуются историей. Соответственно, «церковные люди» переосмысливают исторические фигуры, прежде бывшие одиозными, — сначала Николая I, затем Иоанна Грозного (боролся с евреями), Григория Распутина (друг царской семьи), Павла I. Русских царей оклеветали, разумеется, враги. Впрочем, идея умышленного искажения истории свойственна не только религиозным субкультурам, но и сугубо светским построениям (ср. с концепцией «заговора против истории» А. Т. Фоменко).
Виссарионовцы считают необходимым изменить преподавание истории в школе. Чтобы молодое поколение не могло «попасться на удочку царства силы, которое идет через учебники истории, — пишет один из авторов их журнала «Земля обетованная», — учителя должны выбрасывать из своего повествования войны, больше внимания уделять истории искусств».
В религиозных ipynnax много «специалистов» в филологии. Открыть смысл явления им помогает этимология знаковых понятий, которые окрашены резко положительно или отрицательно. При этом русские слова в основном наделяются положительными коннотациями, тогда как доля русской этимологии в словах с отрицательными коннотациями минимальна.
В прихрамовой среде распространены «переводы» таких слов, как «демократия», «демократ», «демонстрация» (их возводят к слову «демон»), «революция» и т.д. Этимология может быть и вымышленной: слово «пролетарий» в Белом Братстве возводят к придуманному слову «летарий», означающему «астрального мутанта», чье сознание не развивается.
Наделяются этимологией и слова — символы современной эпохи. Слово «президент» в прихрамовой среде переводят «с латыни» как «посвященный» (в масонство) или «с церковного языка» — как «самозванец, политический вор», а в «модном» слове «пацан», по мнению одного из информантов, таится еврейское ругательство «поц». Эти слова специально зашифрованы врагами для поругания православных святынь и русского народа (ср. традиционное представление о еврейском, татарском или бесовском происхождении матерной брани). Произнося их, человек бессознательно хулит Бога, унижает себя как русского и православного.
Реже обсуждается этимология положительно окрашенных понятий; тут главное — найти доказательства их русского или славянского происхождения. Поиски славянских корней в локусах Святой земли распространены в большей степени среди неоязычников; несомненно сходство этой практики с реконструкциями А. Т. Фоменко.
Наконец, есть представление об особых духовных языках. Прихрамовая среда воспринимает русский, в особенности церковнославянский язык, как сакральный. «Церковными людьми» реформа правописания расценивается как поругание православия: з на с в приставке бесзаменена для призывания беса, твердый знак в конце слова упразднен для «лишения твердости» и т. д. С другой стороны, существует язык сатанинский. Для Белого Братства это «международный цифровой язык». В прихрамовом восприятии ИНН, состоящий из абстрактных, хаотических чисел, заменяет имя — слово.
Лингвистические нелогичности не смущают толкователей. Показательна попытка перевести знаковое для православных апокалиптиков слово «компьютер»:
А «потом я стал искать, и оказывается, «компью» с английского — «счет». «Тер» с древнегреческого — «пожирающий зверь». Так вот, получается «счет зверя». Еще по-другому раскладывается это слово. «Ком» — «комиссар», «коммунист», «комсомолец», «компьютер», то есть все они имеют корень «ком». А все они — лжепророчество. <...> Дальше, «пью» с японского — «дракон». <...> Причем, по откровению, я еще не нашел, но, по откровению, «ком», «пью» и «тер» — это «счет» на древних языках. (Из интервью с мужчиной около 40 лет, прихрамовая среда.)
В современной культуре мифологические представления не исчезают, а адаптируются к новым культурным условиям. Кроме того, кризис советской символической системы вынуждает наше общество к поиску новых ценностей, черпаемых из мифа. Распространенное в религиозных субкультурах современной России представление о науке и знании обусловлено его двояким происхождением. Из традиционной культуры, где «знать» означает обладать магическим даром, а ученый (врач) сродни колдуну, происходит настороженное отношение к науке, из секулярной — восприятие познания как способа постижения истины. В любом случае представители этих субкультур не проходят мимо этого явления и претендуют на описание мира наукообразным языком. Им необходимо рациональное подтверждение иррациональных идей. Так, религиозным и мифологическим концептам находится научное подтверждение, а научные понятия мифологизируются.