Венчание Василия III и Елены Глинской. Миниатюра летописного свода
Было немало праздников, которые, разрывая череду будней, отменяли на время и нормы повседневной жизни, поражали своей разнузданностью.
Праздник святого Касьяна, приходившийся на 29 февраля и потому отмечавшийся лишь один раз в четыре года, по старому исчислению был последним днем года (новый год начинался тогда 1 марта) и потому считался едва ли не самой опасной и страшной его датой. Касьяна называли «недоброжелателем», «злопамятным», «завистником», «скупым» и «немилостивым». Имя «Касьян» ассоциировалось в народе со словом «косой, косит», и потому о Касьяне говорили, что у него несоразмерно большие веки и смертоносный взгляд («Касьян на что ни взглянет, все вянет»), косоглазие («Касьян глазом косит»), опасность для окружающих («Касьян все косой косит»), дурной характер, злобность, связь с дьяволом и демонами, которыми он был украден в детстве, а также завистливость, склочность, скупость. Именно за вредность, злобность и завистливость, согласно легендам, Касьян наказан Господом и потому отмечает свой праздник лишь один раз в четыре года. В свой праздник Касьян, приподнявшись, якобы смотрит вокруг, и с тем, на что он первым делом взглянет, в этот год случится несчастье: если на людей, то мор, если на скот, то падеж, если на поле, то неурожай. В день св. Касьяна люди по возможности избегали любых дел, хотя это и не гарантировало от несчастий. Верили, что родившийся в этот день будет всю жизнь несчастлив или уродится калекой.
Как и сейчас, были праздники «женские» и «мужские». В России женским праздником традиционно считалось второе воскресенье после Пасхи — день жен-мироносиц. В этот день женщины не работали, собирались вместе и в складчину устраивали пир с обязательной яичницей, веселились и пели.
Николин день (22 мая), или «никодьщина» был праздником сугубо мужским, девушки и женщины обычно на него не допускались. Но к этому же дню был приурочен первый выгон коней в ночное, перед которым справляли молебен Николе, чтобы святой уберег лошадей от волков и медведей и даровал табуну здоровье. Торжество приобретало черты профессионального праздника: в этот день освобождались от работы пастухи, конюхи и погонщики, а женщины пекли для них специальные хлебцы — «запряженники». Парни и мужчины (вместе с погонщиками и пастухами) брали с собой продукты и отправлялись в поле, в лес или к месту выпаса коров или коней, где разводили костер, жарили яичницу и сало, выпивали и веселились всю ночь, а скот и лошади оставались на это время на попечении женшин и детей.
Были и праздники, посвященные скоту, ведь на его приплоде и благополучии лошадей держалось все хозяйство. У украинцев и белорусов «днем скота» стал масленичный четверг, получивший название «масленичного Волосия, или Власия». Чаще всего в этот день скот, как и людей в их праздник, полностью освобождали от работы и кормили лучше обычного, заказывали в церкви молебен, звали знахаря, который должен был защитить скот от нечистой силы, соблюдали целый ряд запретов, чтобы обезопасить скот от болезней, устраивали трапезу со специальными блюдами. Хозяева в этот день старались и сами не работать, не запрягали лошадей, а женщины даже не пряли, боясь, что из-за этого коровы могут утратить молоко. Само же празднование сводилось в основном к обжорству, гулянию и выпивке. Так, белорусы варили в этот день традиционные масленичные вареники и обильно поливали маслом блины, стараясь сделать их повкуснее, «чтобы и телята хорошо и охотно сосали коров». На Украине в масленичный четверг женщины собирались компаниями и шли в шинок, как они говорили, «ласкать телят», на самом деле просто пить водку, веселиться, чтобы коровы были ласковы к телятам и не бодливы. Не соблюдавший традиции рисковал падежом своего скота, что ему непременно припомнят при первой же неудаче такого рода.