Иосиф Письменный
Маневр на орбите
* Окончание. Начало в № 7 журнала "Знание-сила"
Доктор Смит был принят в Космический Центр в теоретический отдел на должность младшего научного сотрудника.
— Я понимаю, что должен был бы предложить вам более высокую должность. Но на сегодняшний день это все, что я могу себе позволить, — начал было оправдываться Зам. Руководителя Космического Центра, но Смит перебил его:
— Пусть вас не смущают такие пустяки. Главное — я снова могу официально заниматься любимым делом.
Когда-то теоретическим отделом руководил профессор Ковалев. Профессору пришлось преодолеть сильное противодействие руководства Центра, чтобы добиться своего перевода на должность Главного Теоретика звездолета. И не просто звездолета, а именно того звездолета, который, преодолев огромные расстояния, через двадцать лет по часам корабля должен будет возвратиться на Землю, на которой за это время пройдет несколько столетий. Но он своего добился.
И неожиданно, если верить прежнему руководству Центра, перед самым полетом, всего за несколько дней до старта у Ковалева произошел нервный срыв. Главный Теоретик сам попросил руководство Космического Центра заменить его одним из своих молодых и более физически подготовленных учеников. Руководству ничего не оставалось, как удовлетворить его просьбу.
Вновь назначенный Заместитель Руководителя Центра тоже был одним из учеников Ковалева, прослушал у профессора курс лекций, сдавал ему экзамены, видел своего учителя за несколько дней до отлета. Именно поэтому он. как и большинство студентов и аспирантов университета из числа знавших профессора лично, с недоверием воспринял известие о том, что их учитель, для которого этот полет был целью всей жизни, сам попросил руководство Космического Центра заменить его.
Тем более странным показалось ему, что сразу же после подачи заявления с отказом от полета, профессор навсегда исчез в неизвестном направлении.
В беседах с новым сотрудником своего отдела доктором Смитом Заместитель Руководителя Центра незаметно пытался выяснить хоть какие- нибудь подробности этого странного исчезновения.
Вот и сегодня он зашел к доктору Смиту за четверть часа до конца рабочего дня.
— Я многое бы дал за то, чтобы узнать, над какой проблемой работал профессор в последние дни перед вылетом корабля, — осторожно заговорил молодой руководитель со своим более старшим по возрасту сотрудником.
— Если вы имеете в виду профессора Ковалева, — неожиданно улыбнулся Виктор Смит, — то я попробую предположить, что это могла быть задача продолжительности полета в Земном времени. Вполне возможно, что Ковалев обнаружил, что она имеет два реально возможных и одинаково вероятных решения — положительное и отрицательное.
— Но ведь и до него эту задачу многократно решали и тоже находили, что она имеет два решения — положительное и отрицательное! Отрицательное решение означало отрицательное время! Поэтому его отбрасывали как нереальное из физических соображений! Не так ли?
— Так-то оно так, но давайте все же предположим, что Ковалев предложил новое истолкование этого решения и взял на себя смелость заявить, что отрицательный отрезок времени на Земле соответствует положительному ходу времени на корабле! Что он вполне физически реален! Предположим, что он пришел к такому заключению. Что тогда?
— Пошли ко мне в кабинет, - вместо ответа неожиданно предложил шеф.
Они вместе прошли в кабинет Заместителя Руководителя Центра. Хозяин кабинета открыл ключом свой сейф, достал с самого низа нижней полки несколько листов математических выкладок и протянул их Смиту. Тот бегло просмотрел записи и прочел дважды подчеркнутую фразу в самом конце записей: "Оба решения равновероятны!"
Они помолчали. Смит, молча рассматривая листки бумаги, хозяин кабинета, изучая выражение лица Смита.
— Чарли, — сказал наконец Смит. — Черт подери, ты молодец,- Чарли! Что ты предлагаешь?
В этот день Смит впервые назвал своего начальника по имени.
— Что ты предлагаешь, Чарли?
— Я предлагаю начать подготовку нового старта. В котором мы должны учесть все ошибки того старта. Именно для этого я разыскал вас, профессор, и пригласил сюда. Одному мне не справиться, мне нужен строгий критик: оппонент и союзник в одном лице!