Увы, на упомянутой выше международной конференции по Атлантиде этот вариант тоже был признан несостоятельным. Сундаланд, вполне возможно, существовал. Но Платоновой Атлантидой он наверняка не был.
Юрий Максимов
Узник
Коллаж Е. Садовниковой
Когда твоего соседа выводят на прогулку, в камере случаются удивительные моменты тишины. Лежишь в такие минуты и пялишься в звездные россыпи за иллюминатором. Даже дышать боишься — лишь бы тишину не спугнуть. Кажется, вот-вот откроется тебе небывалая тайна. Но возвращается сосед, и наступает мой черед выйти в коридор под конвоем, чтобы четверть часа бродить вокруг оранжереи. И тайна откладывается до следующего раза.
Конвоиры, надзиратели, санитары — все роботы. Где-то в глубине этого выдолбленного астероида должны быть настоящие люди — операторы. Ну и, конечно, начальник тюрьмы — человек. Его я видел лишь однажды, в тот день, когда меня доставили сюда. Помню, "вертухи" долго заставляли петлять по коротким лестницам и длинным коридорам.
Впечатление угрюмое. Вокруг все симметричное, гладкое и холодное. На стенах — пластик болотного цвета. Пол металлический. Гулко отзывается на шаги человека. Шаги с непривычки рваные — из-эа пониженной гравитации. Воздух благоухает розами. Но сквозь дешевые ароматизаторы в ноздри бьет маслянистая химическая вонь.
Повсюду кишат стальные многоножки размером от мухи до коня. Тогда меня это поразило. Они носились туда и сюда, гудели, ползали по стенам и потолку. Будто я угодил в город роботов, мега-улей, живущий собственной жизнью, и надзор за людьми здесь сродни легкому хобби вроде разведения цветов.
Кабинет начальника показался островком человечности. И сам он, за столом. Сухонький такой мужичок, сутулый, с залысинами. Щеки обвислые, паутина морщин возле усталых глаз. Скучным голосом зачитал приказ о моем заключении, лишь однажды скользнул взглядом по мне. Для него — давно опостылевший, но неизбежный ритуал.
И все-таки это был настоящий человек! Может, последний, которого я видел.
Есть, конечно, сосед. Да только кто поручится, что он — не "кукушка"? Про "кукушек" мне Кис растолковал. Мой первый сокамерник. К нему меня подселили.
— Андроиды такие, — цедил он, с кошачьей усмешкой разглядывая меня, — Начальство подселяет иногда, чтобы разболтать нашего брата. Напрямую прослушивать им Конвенция запрещает. А через личный разговор с осведомителем — пожалуйста.
Он мне тогда много про этих "кукушек" наговорил. С ними надо держать ухо востро. Они так и ищут особые обстоятельства старых дел или материал для новых.
На самом Кисе висело пожизненное, и его опасения не шибко трогали. Вообще забавный был дядька. Все любил во время выхода на прогулку над "вертухами" поиздеваться. Их убогий процессор обычно не распознавал шуток, но иногда они понимали и отвечали коротким высоковольтным разрядом. Корчась на полу от боли, Кис блаженствовал. Он полагал, что так ему отвечают через терминал настоящие, человеческие охранники. Какое-никакое, а общение...
Сейчас мой сосед — Содом. Здоровый детина, еле на койке умещается. Когда знакомились, представился хакером. Но что-то сомневаюсь, что такие бицепсы можно накачать за клавиатурой.
Содом, как обычно, пялится на свою любимую заставку — городская улица.