Он вдруг закатил глаза, забывшись:
— Только не говорите мне про появление Изнанки и обращения сотен миллионов людей в течение нескольких часов. Всем известно, что это был аномальный разовый выброс Скверны, и случись в те дни именно он, мы бы с вами уже не разговаривали.
— А я и не собирался, — пожал я плечами, — Я хотел отметить влияние ретроградного Меркурия и отсутствие кроличьих лапок у пострадавших.
— Вы… Вы серьёзно, Баженов? — чуть растерялся комиссар.
— Вы снова забываетесь, господин Шибанов, — поморщился я. — Я вынужден сказать вам — два.
— Два? Это что-то значит?
— Когда я скажу три, то приглашу вас на поединок, — степенно проговорил я. — Надеюсь, оружием вы владеете лучше, чем своим языком.
— Мне кажется, или мы пропустили один? — заискивающе улыбнулся Шибанов. — Простите меня ещё раз, господин Баженов.
Он играл роль дурачка, потому что иначе мне и в голову не могло прийти, как этот человек дослужился до должности старшего комиссара. Большая часть людей, с кем следователю приходится общаться, это представители благородных родов. Должен был научиться уже. Так что его провокации имели под собой иную основу. Он хотел вывести меня из себя, но при этом балансировал на грани дозволенного.
Может быть, комиссар и драться умеет? Я оценивающе оглядел мужчину. Сложен неплохо, в движениях есть чёткость, ничего лишнего. Однако скорее стрелок, чем фехтовальщик. При себе три пистолета. Один в плечевой кобуре, один на поясе и один у щиколотки. Так себе набор для борьбы с Изнанкой.
— Мы оба понимаем, господин Шибанов, когда было «раз», — вежливо пояснил я.
— Да-да, досадное моё нетерпение… — вздохнул комиссар. — И всё же, ваше благородие, мне бы хотелось услышать вашу версию, почему это может вернуться?
— Потому что, надеясь на лучшее, нужно всегда готовиться к худшему, — пояснил я. — Если Изнанка так проявила себя один раз, то проявит и второй. Вы должны это понимать.
Правду им говорить нельзя. В неё всё равно не поверят. Особенно когда подходят с позиции обвинения. Из потенциальных доказательств у меня лишь одержимость сестры Ирины, однако если её вытащат с территории Конструкта, то это может плохо закончиться. Спасти её сможет только удалённость от Изнанки, пока Колдун слаб. Так что пусть будет под моим присмотром.
— Красиво сказано, — отреагировал Шибанов. — Красиво. Но практического применения из этого не выйдет, ваше благородие. Мне доложили, что вы имели беседу с одним из обратившихся, — будто бы между прочим бросил он, но глаза внимательно следили за реакцией. — Не расскажете, о чём?
Интересно, кто напел. Видели моё общение с Красным Гребнем сразу несколько человек, но слышать не могли. А если бы услышали, то вопросов ко мне сейчас оказалось бы ещё больше.
— Сложно назвать это беседой, но вам не соврали. Монстр говорил со мной, — кивнул я. — И мне показалось, будто бы его телом управлял кто-то разумный. Кто-то оттуда.
Он повернулся, следуя моему взгляду, и воззрился на пелену между нами и Европой.
— Разумная тварь Изнанки? Этого не может быть! — безапелляционно возразил комиссар. Можно только порадоваться такому неведению, жаль, что скоро всё изменится. Шибанов торопливо заговорил, словно убеждая меня:
— Должно быть, мы столкнулись с обратившимся Призывателем! Он же каким-то образом сумел склонить к Скверне своих товарищей, и вот этот элемент мы обязаны изучить обязательно. Пробуждать её в живых людях… Такого не было никогда! Что за речи Зуброва… Вы ведь знаете, что некоторое время Призыватели способны контролировать своё сознание, прежде чем окончательно не отдаются Скверне? Полагаю, с ним вы и общались. Но разум у порождений Изнанки! Это ведь невозможно! Вы представляете, что может произойти, если чудовища объединятся⁈
О, кто, как ни я, мог…
— Вы комиссия, вы и решайте, что там произошло, — уклонился я от ответа. Не тот человек передо мной, чтобы убеждать в своей правоте. Этот мир ещё не готов к истинному положению вещей. — Я излагаю то, чем был свидетелем. Мне продолжать?
— Да-да, ваше благородие, конечно! — смутился комиссар. — А что именно он говорил?
Я нахмурился, сделав вид, что вспоминаю, потом задумчиво проронил:
— Он сказал, что процесс начался. Что люди слабы. Что они охотно слушают его голос и их много.
Даже врать не пришлось. Шибанов же нахмурился и уточнил, слегка разочаровано:
— И всё? Вы можете дословно повторить сказанное?
— Я это уже сделал!
— Только не говорите три, ваше благородие. Я хочу ещё немного послужить Его Императорскому Величеству! — с тонкой улыбкой сообщил он и промокнул лоб.
— Это зависит исключительно от вас, господин Шибанов.
Комиссар страха не показывал, но чувствовалось, как он нервничает. Не перегнул ли я с этим, интересно? А ну как в обморок грохнется? Неловко потом будет объяснять следующему члену Комиссии, почему предыдущий посланник пал жертвой моего счёта до трёх.
— Вы такой серьёзный молодой человек, ваше благородие, — признался Шибанов. — Впервые с таким сталкиваюсь, призна́юсь честно. Позвольте, я помучаю вас ещё вопросами? Если вы, конечно, не спешите.
— Я не меньше вашего заинтересован в том, чтобы определить новую угрозу, господин Шибанов, — пошёл я к нему навстречу. — Это, всё-таки, мои земли.
Он явно хотел прокомментировать мои слова, но, вероятно, вспомнил про «три». Или же решил, что на меня тактика эмоционального раздёргивания не работает. Мы проговорили ещё около получаса, и в процессе беседы мне удалось выудить из комиссара некоторые детали его расследования. В Комиссии на самом деле не понимали, с чем столкнулись. Основной версией расслабившийся во время разговора следователь считал мутацию скрытого Призывателя. Он даже поделился, что контактами несчастного Зуброва уже занимаются. Как привязать к нему остальных конюхов — Шибанов пока не придумал.
Меня он опрашивал весьма дотошно, но и здесь интерес имперского комиссара проглядывался. Следователь играл роль придурковатую, однако совершенно точно пытался вплести меня в цепочку взаимоотношений с Призывателем. Будто бы конюхов ему было мало. Кажется, здесь идёт отработка чьего-то заказа.
— Спасибо за сотрудничество, господин Баженов, — сказал, на прощание, комиссар. — Империя не забудет вашего вклада.
Прозвучало, как угроза. Я проводил Шибанова задумчивым взглядом. Ведь он не дурак, совсем не дурак, но каши с ним сварить не получится. Слишком заинтересован в доказательстве своей версии, чем в поиске ответов. А ведь мне нужен был интерес Комиссии. Через неё можно было протолкнуть мой план по развитию. Я несколько раз накидывал интригу во время беседы, пытаясь направить мысли Шибанова в сторону необходимости укрепления границ. Однако он уже убедил себя в виновности Зуброва и теперь возводил вокруг этого доказательства.
Значит, придётся использовать другие варианты.
В Томашовке я заглянул в Конструкт, отобрав небольшой участок земли под строительство первого многоэтажного дома. Подходящая площадка, покрытая лесом, находилась неподалёку от границ с землями Володина. Если проложить дорогу севернее холма, то как раз новая трасса пройдёт мимо монастырского подворья. Дав указание Гудкову, я обрисовал ему место под вырубку леса. Подходящие для лесопилки деревья пустим на пиломатериалы, а остальное в реоген. Как расчистим всё, то можно будет и начать строительство. Вряд ли современный дом будет пустовать.
Сейчас же потока беженцев я не ожидал. Мест в Комаровке, Орхово да таун-хаусах пока хватало. Тем более что бо́льшая часть жителей новых территорий пропустили мои увещевания мимо ушей, и это абсолютно нормально. Люди жили здесь уже два поколения с тех пор, как образовалась Изнанка. Способно ли смутить их разумы новое зло? Вряд ли, раз они уже приспособились.