Сегодня у неё накипело рассказать о Тамаре, преподавательнице истории и обществознания в их колледже. Они живут неподалёку и ходят домой вместе, когда расписание совпадает. Да ещё так вышло, что когда-то сто лет назад Людмилина мама и Тамарина свекровь работали в одной бухгалтерии. Ну, болтают на разные темы, часто перезваниваются. А тут звонок раздаётся в начале седьмого! А ей во вторую смену! И знает же, что Людмила Васильевна — сова, и по возможности выгадывает расписание так, чтобы приходить не раньше, чем ко второй паре. А лучше к третьей или четвёртой. У неё, видите ли, свекровь умерла, так не придёт ли Людмила Васильевна помочь её обмыть! «Я же ей сто раз говорила, что боюсь покойников! Я даже к маме мёртвой не прикасалась!» Ну, со сна да сгоряча Людмила Васильевна ей сказала! Горе? Какое горе, это же свекровь, а не мать! Мужу горе? Да они вечно ругаются! «Ты слушай дальше. Я потом, когда проснулась, решила всё же долг свой выполнить, так сказать, у одра постоять. Часов после двенадцати приплелась. Там уже помощников набралось. И наши из техникума, и родственники, и коллеги бывшие свекровины. Тонечка пришла, я её сто лет не видела… с маминых похорон. Разговариваем, а тут Тамарка с сумками. И говорит: «Людмила Васильевна, вы идите, тут народа достаточно». Нет слов!»
И ещё одна проблема Людмилу Васильевну волнует. Соседка Инна вздумала комнату свою продавать. Предложила Людмиле Васильевне. Но уж больно цену высокую заломила. Отказалась. Ходят всякие теперь… то старуха какая-то непромытая, то мужик со шлейфом перегара, то хиппи волосатый с разрисованной девицей и наушниками на шее. И не сказать, что Инна как соседка её полностью устраивает. Тоже и гулянки, и поздние возвращения со стуком входной двери, и телевизор ранним утром при сборах на работу. Но, по крайней мере, Людмила Васильевна точно знает, что соседка ничего не украдёт, взаймы не попросит и на кухне всегда за собой уберёт. Хорошо Ирочке, всю жизнь живёт в отдельной квартире! «Люда, кто тебе мешает в отдельной жить? — хватило совести у Иры возразить. — Живи в маминой, а эту комнату сдавай!» Ага, как же! От маминой пилить до работы минут сорок с пересадкой! Да и комнату сдавать — это не квартиру. И деньги не те, и с соседями проблемы. Ох, и у неё теперь будут с соседями проблемы. За что ей всё это? «Не нагнетай, — перебила её Ира. — А вдруг комнату купит статный убелённый сединами разведённый полковник?» Посмеялись. А потом Ира сказала: «Люда, а тебе не приходило в голову, что Инна не так уж много просит? За эти деньги ты будешь иметь двухкомнатную квартиру и не волноваться, кто плюнет в твою кастрюлю». Откуда у Людмилы такие деньги? «Ну, сколько-то есть. Да ещё ты говорила, что у мамы доллары в столе обнаружила. А сколько не хватит, возьмешь заём. Вернуть — не проблема, ты ведь и стажевую пенсию получаешь, и зарплату, да ещё квартиру сдаёшь». Людмила Васильевна с раздражением бросила, что легко чужие деньги считать и хрястнула трубкой об аппарат. Ещё благо, что Инна отказалась от совместного пользования телефоном, и он стоял теперь в комнате. А то в прихожей не поговоришь.
Стукнула дверь, послышались голоса. Ох, опять покупатели! А неплохо бы стать владелицей всей квартиры! Людмила Васильевна опять схватилась за трубку. Нет, Ире звонить она не будет, рассердилась на её беспардонность. Пусть поймёт. Звонка от неё, конечно, не дождешься. Экономит, оставила тариф повременной. Люде звонит раз в год… да, не чаще! Только когда с днём рождения поздравляет.
Снова стук двери. Людмила Васильевна вышла на кухню. Инна стояла у плиты. «Что, опять сорвалось?» Она только молча мотнула головой. «Ты бы цену снизила немножко». «Нет, Людмила Васильевна, цена справедливая, можно было бы и больше взять, если не спеша продавать. Только, если не спешить, уплывёт моя отдельная квартира». Людмила Васильевна это знала, ходила уже к риелторам, приценивалась. «А на квартиру этого хватит?» «Заём оформляю». «Где, под какой процент?»
В общем, договорились. Через неделю уже Инна начала ремонт в купленной ею квартире. Когда Людмила Васильевна узнала, что за покупка, то ужаснулась: это была дворницкая в их же доме. Прямо в арке открывалась ниша в стене. За дверью ступеньки справа и высоко слева окно. С площадки снова дверь, а дальше — комната и кухня. Но у Инны горели глаза, она объясняла: сюда кухню перенесу, здесь у меня диван стоять будет. Людмила Васильевна только головой покачала: я бы такую помойку задаром не взяла. На следующий день Инна, приведя рабочих обедать, всплакнула. Видно, когда рушить начали, всё оказалось ещё хуже, чем на первый взгляд. Людмила Васильевна вышла на кухню полюбопытствовать и с удивлением обнаружила среди работяг Асояна. «А вы мне ремонт делать не возьметесь?» Альберт даже вздрогнул: «Да у вас тут косметический ремонт, чисто для женских рук. Инна вам потом подскажет хороших отделочниц». Инна, вытирая слёзы, кинула на Людмилу Васильевну ехидный взгляд. «Инна, золотце, не сомневайся, всё будет как задумано», — осторожно похлопал Асоян её по плечу.