— Если князь не пойдёт в западный поход, может быть он уступит свои лодии нам, и поход возглавит князь Резан и возьмём в союзники князя ладожского Водополка? — освобождаясь от невольных объятий дружинников Стовова, спросил Мечек.
— Конечно, — ответил Стовов, всё ещё глядя на то место, где исчезла жертва.
— Четыре ладьи… — еле слышно подсказал Семик.
— Да, нам нужно четыре, — Мечек заговорщицки улыбнулся ему.
— Зачем? Вас ведь полсотни, зачем ещё две лодии? — спросил князь, принимая прежнее достойное состояние.
— Слишком много золота и добычи придётся везти обратно, — Мечек развёл руками, словно взвешивал на ладонях, как на весах, что-то очень тяжёлое, — заплатим десять гривен за лодию сейчас, и столько же, когда вернёмся.
— Когда ты рассчитываешь вернуться? — подыграл бурундею княжеский дружинник Тороп.
— К скирдницам вернёмся, ещё успеем в Полоцке обменять часть золота на рабов и хороших коней, — Мечек почтительно приложил ладонь к груди, — только отдай нам, князь, свои лодии.
— Жадны вы, бурундеи! — выпрямляя плечи и упирая руки в бока, сказал Стовов, — всегда общую добычу загодя присваиваете, лодии мне самому понадобится, без меня вы только прошлогоднюю листву добудете, Рагдай мне только и верит.
— Так веди нас, князь, будем служить тебе в походе, как своему князю Резану — воскликнул Мечек, вырвал из ножен меч, и поднял его на раскрытых ладонях, протягивая князю.
— Клянусь своим мечом и курганами-могилами своих предков, ты не пожалеешь, что повёл нас! — добавил он кланяясь.
— Поход будет тяжёлым, и не нравится мне этот Вишена со своими варягами, нужно будет их потом перебить, что-ли… — смягчаясь лицом, заговорил князь, но Мечек, не дождавшись конца фразы, повернулся к своим воинам, все ещё не уходящим с берега, и закричал:
— Стовов возглавит наш поход! — ликуя, закричали бурундеи, — хвала Велесу!
Вторя им, снова раздался речной гром. Это полностью вскрылся Стоход. Там, где он впадал в Нерль, встретился лёд двух рек, возник грохочущий хаос льда. Сдвинулись со своих мест, вмёрзшие деревья, валуны, кустарник, камыш. Вороны кружили над берегом, как над полем битвы. Выглянуло солнце, и мир, а больше ледяной туман, засиял радужными красками надежды и весны.
Глава вторая ПОХОД НА ЗАПАД
Стовов проснулся от того, что нестерпимо чесался нос, или ему казалось, что чесался нос, и это ощущение было нестерпимым. Последние обрывки сна продолжали еще витать перед закрытыми глазами, и дедич с копьём, ударяющий ему в незащищенную панцирем подмышку, всё никак от него не отходил, как бы его не топтал конь, и не секли дружинники мечами и топорами… Наконец князь открыл глаза и бородатый скуластый дедич исчез. Удалось разглядеть крохотного красноватого паука, ползущего по носу к ноздре. Князь подёргал щекой и паучок осторожно приподнялся на невидимой паутине, завис в воздухе и затих. Стовов зевнул и окончательно открыл глаза. Паучок, крутясь, как веретено, стремительно вскарабкался на недосягаемую высоту и исчез из виду.
— Полукорм! — позвал князь, поворачиваясь к бревенчатой стене и натягивая на ухо медвежью шкуру, служившую одеялом. Он снова провалился в дрёму. Ему представился теперь ясный и тёплый день. Его маленький сын Часлав скачет рядом на сильном коне, а лось, обессилевший от ран, но всё ещё грозный, готовый броситься на всадников, скачет перед ними ломая заросли. Затем мелькает метко брошенное Чаславом копьё-сулицу, и под восхищённые крики челяди оно попадает лосю в шею…
Князя отвлёк громкий храп и причмокивание. В большом доме потрескивали камни остывающего очага, тихо разговаривали рабыни в дальнем углу, шуршали и топтались крохотных мышиных лапок где-то под полатями.
— Огонь, дайте пить! Я тону… — начал вскрикивать во сне дружинник Тороп, спящий рядом.
Раздающийся невдалеке в смрадном спёртом воздухе храп прервался. Послышалась возня, и сиплый голос произнёс:
— Заткнись, князя разбудишь, эй!
— Спасай коня… Это ты, Ломонос?
— Хватит орать.
— Полукорма позовите, ну, — всё так-же глядя в стену, зло повторил Стовов.
Полукорм долго не появлялся долго, князь разглядывал сучки на стене, и начал терять терпение. Ему почудилось, что если он не встанет, то жизнь в Стовграде пойдёт по-старому. Лодии, стоящие на воде, окажутся на берегу без мачт, снасти исчезнут, не будет похода, преждевременной весны. Без спешки он встанет, съест миску творога с мёдом, оседлают коней, и он весело поедет охотиться соколом на зайцев. От Волзева капищу и Журчащего Крапа придут известия, что упрямая чудь убегает на север, а их угодия занимают союзные стребляне…