Донское войско, как и другие, делилось на военные округа, станицы и хутора, во главе которых стояли соответствующие атаманы. Иногороднее население не состояло на учете казачьих властей и находилось под управлением уездных начальников, через которых входило в систему общероссийского управления.
Ввиду условий военной службы, отрывавшей казаков от домашнего быта, лишавшей их возможности заниматься другим трудом, кроме земледелия и скотоводства, все работы ремесленного характера и торговля находились в руках «иногородних».
Внутренние изменения в казачьем быту начались после того, как они в 1671 году принесли присягу на службу московскому царю, чем поставили себя в полную зависимость от Москвы. До начала 18 века казачьи области управлялись атаманами, выбиравшимися общим голосованием всех казаков на один год; со времени царствования Петра I порядок этот был изменен, и казаки должны были представлять имена трех кандидатов на утверждение императора, из которых один утверждался по его усмотрению. Общеказачьи войсковые собрания или Войсковые Круги были запрещены, и вместо них от округов и станиц посылались выборные представители.
В царствование императора Николая Павловича порядок этот тоже был изменен и атаманом всех казачьих войск был поставлен наследник престола, а на местах ставились его представители, получившие название «наказных атаманов». Они назначались «высочайшей» властью и из лиц неказачьего происхождения — атаманы войска казачьего сословия были запрещены. Казачьего сословия оставались окружные атаманы, назначавшиеся наказными атаманами, и выборное начало сохранилось лишь для станичных и хуторских атаманов.
Назначение Наследника Престола Атаманом Всех Казачьих Войск объявлено было как «высочайшая милость», но для казаков это было очередным ущемлением казачьих прав и лишало их сознания, что казаки «хозяева» в своих землях. Но это были времена, когда территории казачьих областей были поглощены владениями России и казачьи войска вошли в ее состав, как неотъемлемая часть.
Служба в составе регулярных русских войск продолжалась четыре года в действительной службе и восемь лет льготной. Во время льготной службы казаки находились в составе второ- и третьеочередных полков, жили дома, занимались своим хозяйством, но должны были содержать в полной исправности обмундирование, снаряжение и годного для службы коня, смотр которых производился ежегодно местным начальством. Для комплектования командным составом этих полков при Войсковых Управлениях и окружных атаманах находились кадры офицеров. По существовавшему обычаю, после трехлетней службы в действительных полках казачьи офицеры уходили на положение льготных, жили также на положении не связанных обязательной службой и, на случай войны, составляли кадры второ- и третьеочередных полков.
Несмотря на особые условия, несения военной службы казаками, связывающей их готовностью к выступлению в военные походы до 35–летнего возраста, лишавшего их возможности заниматься другими отраслями труда, кроме земледелия и скотоводства, дорого стоившие покупка коня и обмундирования, и содержание всего в исправном порядке, казаки крепко держались своего быта, по мере сил берегли свою автономию. По наличию земельных наделов и имущественному положению казачьи области, по отношению крестьянского населения России, считались наиболее богатыми, казачье население более хозяйственным и наиболее сильно привязанным к своим землям.
При наличии общего языка, религии, образования и столетий совместной жизни под властью общероссийской власти, каждая из этих частей имела свои психологические особенности. Особенностью казаков, отличавшихся от русского народа, были привязанность их к своим землям и своим, исторически сложившимся порядкам. Казаки отстояли себя от подневольного положения татарского ига, а потом крепостной зависимости. В прошлом у них были навыки к гражданским свободам и, несмотря на происходившие постепенные ущемления в этом отношении со стороны Верховной власти, навыки эти продолжали храниться.
Революционное время наглядно показало психологическую рознь между двумя частями этого населения. С началом революции большинство русского народа пошло по пути анархии и разрухи всех государственных ценностей, и наиболее беспощадным в разрушительных идеях оказался ее образованно–правящий класс. Если среди наиболее культурных классов и были сторонники порядка и противники разрушительным идеям, то они не проявили никаких активных действий, а пассивно принимали результаты чудовищной разрухи, как неизбежное.