Это квартира ее матери на Манхэттене. И увидеть там отца стало для Психеи настоящим потрясением. Насколько она знала, отец до этого там ни разу не был. На самом деле, уже более десяти лет ее родители не могли находиться под одной крышей. Он что-то бормотал под нос и метался перед креслом, в котором сидела мама. Она рыдала, прижимая платок к губам и пытаясь приглушить всхлипы.
– Mitera, – прошептала Психея по-гречески. Мама. После развода родителей она перестала так ее называть. Разрыв с мужем так повлиял на мать, что она не могла вынести таких «напоминаний».
– Нам не стоило разрешать ей жить отдельно. Неважно, с тобой или со мной, главное, не одной, – выпалил отец.
– Алексис похитили не из ее квартиры. Она ходила с подружкой по магазинам. Так что, они все равно бы ее украли, и не важно, с кем бы она жила, – тихо сказала мать.
– Я должен был приставить к ней телохранителей. Я сотни раз говорил Психее, что в мире полно опасных людей...
Сдавшись, мать зарыдала навзрыд, сотрясаясь от душераздирающих всхлипов. Отец застыл на месте, а потом пошел к ней. Протянул руку, словно хотел погладить по голове, но так и не прикоснулся. Никогда прежде Психея не видела на его лице такой неуверенности.
Она не понимала, что и сама плачет, пока Эрос не коснулся ее щеки, смахивая слезу кончиками пальцев. Его руки – единственное, что видела Психея. Задрожав, она громко всхлипнула, и ладонь Эроса легла на ее глаза. Второй рукой он развернул ее к себе и обнял.
Смутно она поняла, что он очень высокий. Ее и саму крохой не назовешь, а Эрос на голову выше. Психея прижималась щекой к его теплой груди и вдруг заметила отсутствие сердцебиения. С губ сорвалось рыдание. Тишина смела остатки сомнений.
«Я и правда в плену бессмертного на священной горе Олимп».
– Ш-ш-ш, – прошептал он. – Пожалуйста. Психея, умоляю, не плачь...
Она зарыдала еще горше. Эрос слегка запрокинул ее голову и стал вытирать слезы, умоляя не плакать.
А потом поцеловал.
Психея ахнула, голова пошла кругом, и она забыла, как дышать, пока его губы нежно ласкали, изучали и пробовали. Закрытые глаза добавили остроты, каждое прикосновение казалось слаще и полнее. Сердце гулко колотилось, словно пойманная в банку бабочка. Со стоном она обняла его за шею.
Отрывисто застонав, он резко отстранился и в замешательстве веки Психеи затрепетали.
– Не смотри на меня! – закричал Эрос, и она, поспешно зажмурившись, отвернулась.
– Я... Я отведу тебя назад в спальню, – едва слышно сказал он, а потом взял за руку и повел извилистым путем.
– Эрос?
Не ответив, он подтолкнул ее внутрь комнаты, и дверь с резким щелчком закрылась.
ГЛАВА 6
Той ночью Эрос не вернулся в ее комнату, и на следующий день тоже. Психея коротала время, лежа на постели и разглядывала потолок. И сколько бы она не думала, все сходилось к одному.
Она скучала по нему.
Психея не понимала, как такое могло произойти. И в оправдание пыталась себя уверить, что это только лишь потому, что он – единственный, с кем она может поговорить. Только правды это не меняло. Ей очень недоставало Эроса.
«Интересно, не стала ли я жертвой стокгольмского синдрома? Хотя, вряд ли. Ясно как день, что он мне нравится».
А воспоминания о поцелуе заставляли сердце бешено колотиться в груди.
Следующий день прошел, как и предыдущий, и стал самым длинным в ее жизни. Еда появлялась на столе, но Психея к ней не прикасалась. Примерно через час еда исчезала.
Психея наблюдала за солнечными лучами. Хотя, может это небесное светило здесь называют по-другому? Неважно. Она лежала и смотрела, как свет ползет по потолку, а тени становятся все длиннее.
Она поняла, что поцелуй был огромной ошибкой. Ужасной ошибкой, рожденной в минуту слабости. Жаль, что Эрос не дает ей возможность извиниться. Видимо, он собирается ее избегать, пока не отпустит домой. И неизвестно, когда это произойдет.
И тут, словно удар молнии, ее поразила идея. Психея вскочила так быстро, что перед глазами все поплыло.
«Чаша! С помощью волшебной чаши я узнаю, где он прячется. А потом пойду и извинюсь. Может поцелуй и разрушил зарождавшуюся дружбу, но я могу все исправить, если только он готов начать все сначала».
Психея скатилась с кровати и на цыпочках подкралась к двери. Как обычно – тишина, но она уже знала, что это ни о чем не говорит. Где гарантия, что она и вправду одна. Психея повернула ручку и потянула, неожиданно дверь поддалась. Она прижала вторую руку к губам, чтобы не запищать от восторга.
Приоткрыв дверь, Психея высунула голову и подождала. Тишина. Не было писка, звона или крика охранников, чтобы она не смела покидать комнату. Психея осторожно выскочила из спальни и пошла по коридору. Она попыталась вспомнить дорогу, но после долгих скитаний фактически случайно наткнулась на библиотеку. Сердце колотилось в груди, когда она подошла к чаше под окном и заглянула внутрь. А там не было даже признаков воды.
Прикусив губу, Психея стояла и не знала, что же делать дальше.
«Может, стоит пойти к ближайшей ванне, набрать кувшин с водой и залить в чашу? Хотя, возможно, водица тут нужна какая-то особенная. Магическая или святая».
Психея рассмеялась от собственных мыслей и едва сдержала крик, когда за спиной раздался мужской смех. Она стала оглядываться, но рядом никого не было.
И самое тревожное, это явно не Эрос. Пытаясь не закричать от ужаса, Психея прижала ладонь ко рту. Она не знала, в какую сторону бежать.
– Эй, все хорошо. Прости, что напугал. – У двери материализовался человек, и Психея уставилась на него во все глаза.
– Кт…кто вы?
Высокий, долговязый и немного худощавый парень с темно-русыми волосами и озорными искорками в голубых глазах примирительно поднял руки.
– Я Мерк. Друг Эроса. Его мама сказал, что ты здесь, и я захотел познакомиться.
– Мерк?
– Меркурий. – Ухмыльнувшись, он грациозно поклонился. – К вашим услугам, миледи.
Психея стала перебирать в голове старые сказки, пытаясь вспомнить, кто он такой.
– Я также известен как Гермес, – подсказал он. – Вероятно, это имя тебе более знакомо.
Точно. Посланник богов и покровитель бизнеса. Она вспомнила о крылатых сандалиях и покосилась на его ноги. Попыталась сделать это незаметно, но потерпела полное фиаско. Посмеиваясь, Гермес поднял ногу в белых кроссовках.
– Прости. Я в «Найках». Сегодня без крыльев.
То, что все здесь могли прочитать ее мысли, обескураживало и выбивало из колеи. Психея покраснела, а он слегка улыбнулся.
– Ну, ладно, извини. Не хотел тебя дразнить. Я не очень много времени провожу со смертными. Да и Эрос постоянно говорит, что у меня отвратительные манеры.
При упоминании Эроса у Психеи расширились глаза. Она смотрела на мужчину больше минуты, а Эрос говорил, что она полюбит первого, кого увидит. Она зажмурилась так быстро, словно это что-то могло изменить.
– Нет, все нормально, – сказал Меркурий буднично. – Не переживай.
Она осторожно открыла глаза. Никакого чувства влюбленности не было, но Эрос сказал...
– Правда, все в порядке. Я не свободен. У меня есть девушка.
Эрос не упоминал, что заклятие распространяется только на одиноких мужчин. Психея прикусила губу и в замешательстве нахмурилась.
– На этой неделе я проведаю тебя вместе с ней, – продолжал Гермес. – Думаю, ты ей понравишься. Ее зовут Клориса. И она нимфа.
– Нимфа. – Психея поняла, что, поверив в существование греческого пантеона, ей заодно придется поверить и в нимф, сатиров, эльфов. Но в голове все это помещалось с трудом.
– Да, она настоящая и очень милая. В целом все нимфы такие. Только не беси ее, а то она может превратить тебя в цветочек.
Они вдвоем рассмеялись.
– Так они и вправду могут превращать людей в цветы?
– А то! – усмехнулся Меркурий. – Однажды Клориса меня едва не превратила, но я отговорил ее от этой затеи.