- Человек? - я аж поперхнулась. - Северянин? Найл? Откуда? Почему ты за решеткой?
- Провинился перед Королевой, девонька. - Голос у него был тихий, чуть задыхающийся. - А ты, я вижу, новая ее игрушка?
- Я не игрушка. Я гость. - Старик понимающе улыбнулся, и мне стало не по себе. - В чем же твоя вина, северянин?
- Ах, девонька. Я стар и некрасив - вот моя вина. За то и наказали. Посадили к зверям, на хлеб и воду, чтобы раскаялся. Но я не раскаялся, потому третий день сижу без воды и хлеба. Не найдется у тебя заваляшей корочки или сморщенного яблочка для старого человека?
- Тебя морят голодом? Какой ужас! - Я прошлась вдоль решетки, осматривая и ощупывая ее. - Где здесь дверь? Как она открывается?
- Доброе сердечко, девонька. Никак не открывается. Нет здесь двери. Да и не стоит идти поперек королевиной воли. А то, глядишь, и тебя запрут за решетку на всю оставшуюся жизнь.
- Но что же нам делать? Послушай, я принесу тебе поесть. Сегодня у Королевы праздник, я слышала, будет угощение. Только я боюсь что не найду дороги обратно.
- Мне хотя бы глоток воды, девонька. Больше ничего не надо.
- Здесь недалеко есть вода. Целый фонтан. Сейчас принесу, подожди!
Я пристроила факел у решетки. Старик шумно выдохнул, облизнул сухие губы.
- Не стыдно умолять смертную, стыдно у надменных альфарэг милости просить. Невмоготу терпеть, девонька, поспеши.
- Я сейчас!
Бегом обратно. Стар и некрасив - за это в клетку? Высокое Небо! Вот куда деваются надоевшие игрушки! И Тома-Рифмача решетка ждет? И Каланду? И меня? Смерть от голода и жажды в каменном мешке... Знает ли об этом Ирис? Неужели знает? Не может быть. Спрошу его. Обязательно спрошу.
Я стремглав пролетела мимо клеток, черная тварь только рявкнула мне в спину. Во что бы воды набрать? Лодочка в бассейне! Будет чашей.
Подбежав к фонтану, я животом плюхнулась на бортик, не обращая внимания на барабанящие по плечам струи. Лодочку отнесло на середину, мне пришлось подгребать руками, чтобы зацепить ее. Наконец я зачерпнула воды и вытащила добычу. Лодочка вмещала целую кварту, а то и больше.
Если бедняга не напьется - еще разок сбегаю. А если напьется, все равно пусть будет запас. Неизвестно, когда издевательство прекратят. Мучаясь жаждой, дед моложе не станет. Вдруг про него совсем забыли? Почему Королева не отпустила его в серединный мир, если игрушка наскучила? Ага, небось сказанул ей что-нибудь... душевное. Я бы тоже сказанула на его месте!
Примелькалась я наверное в зверинце: четырехрукий толстопуз опять высунул любопытное рыло, а черная тварь не рыкнула и даже не застрекотала, когда я проносила мимо наполненный сосуд. Волкоглавый вулфер подполз к решетке и заскулил. Может, ему тоже пить не дают?
- Девонька! - Старик хрипло раскашлялся, вцепившись в решетку. - Неужели принесла?
- Обещала ведь. Кто-то в фонтане кораблики пускал, вот тебе и чашка. Погоди, не цепляйся, перевернешь! Неудобная какая...
Я попыталась пропихнуть лодку сквозь прутья, но она застряла на первых дюймах. Слишком широкие борта. Старик суетливо дергал ее к себе, плеща водой на рукава.
- В таких лодочках, девонька, у нас на Севере мертвецов к Холодному Господину отправляют. - Он жадно облизал пальцы и снова вцепился в игрушку. - А ты мне, девонька, жизнь принесла.
- Не пролезает. Подставляй рот, я тебе волью осторожно.
- Нет, не так. Подержи-ка ее.
Дед просунул руки между прутьями, повернул лодочку бортом к себе. На мгновение колышушаяся вода словила факельный блик и мое отражение - черное пятно головы на огненном фоне. Ох, Ската, не...
Старик вырвал лодочку у меня из рук и опрокинул ее прямо на решетку. Выплеснулась вода, лодка полетела на пол. Костлявые пальцы сцапали меня за грудки, со всей силы приложили лбом о железные прутья, мгновенно обросшие ржавчиной как рыжим плющом. Железо распухало и слоилось на глазах, от удара прутья переломились, мокрые хлопья брызнули во все стороны, я рванулась назад, затрещала ткань, и тут прямо между нами, срывая дедовы руки, взметнулась с пола крылатая тень.
От вопля заложило уши. За рассыпающейся решеткой встали дыбом огромные петли в хитиновых чешуях, топорща пятнистую ветошь, мелькнуло членистое брюхо с бахромой суставчатых ножек. Скату унесло под потолок, и там, в темноте, зашипело, защелкало, посыпались обломки, заплескали крылья, засвистел хлещущий куда попало зазубренный хвост. Пару мгновений я оцепенело таращила глаза - а потом повернулась и бросилась прочь.
Зигзагами. Влево - от протянутой вулферовой руки, вправо - от когтистой черной лапы, влево - от клацающего клюва, вправо - от зубастого рыла, влево - от неподвижной серой фигуры, оглохнув от визга, перхая от пуха и пыли, мимо пустых камер, ступнями чувствуя сотрясение плит, вибрацию ползущего за мною гада. Вылетела на свет, сломя голову - через зал, почти на четвереньках - по лестнице, только на верхней площадке, полностью лишившись дыхания, осмелилась оглянуться.
Он вывалился из коридора, волоча пятнистую рвань, щелкая насекомыми ногами и наступая на собственные космы - великанская бурая мокрица с головой старика и двурогим хвостом. Рот его был разинут, глаза горели, он двигал локтями как бегущий человек. Он спешил не к лестнице - к бассейну. Ската? Ската изчезла. Не убил ли он ее?
В этот момент умолк звон струй. Водяная сеть опала. Где-то в недрах дворца загудел колоссальный орган, словно все ветра подули во все трубы на свете. Сверху я увидела, как вода в фонтане скрутилась воронкой и стремительно начала уходить. Последний рывок - чудовище перевалило через борт и ляпнулось на голый мокрый пол.
Зал наполнился шуршанием, шорохом быстрых шагов, шелестом одежд. Они молча выходили из арок и окружали бассейн - празднично разодетые, разрумянившиеся от танцев, с веерами, с цветами в волосах, с серьезными строгими лицами. Расступились - по проходу шла Королева. За нею двигались Вран, рыжий Гаэт и еще несколько незнакомых мужчин и женщин. Я встретилась взглядом с Ирисом, который проталкивался поближе к фонтану. У Ириса было такое лицо, что меня холод прошиб.
Кто-то коснулся моего плеча. Сзади стояли двое - мои давешние партнеры по танцам, хрустальный юноша и золотая женщина с кисточками на ушах. В глазах их словно двери захлопнулись - ни только тепла, даже узнавания в них не было.
- Ассс! Шшшаааа... - Мокрица на дне бассейна по-змеиному приподнялась, ощетинясь рваньем, распяленным на тонких остях. Тощие стариковские руки растопырили локти, стиснули кулаки. Прямо под ними, на бледном брюхе, шевелился двойной ряд лаково блестящих тараканьих ног.
Вран и Гаэт с двух сторон запрыгнули на бортик, в руках они держали по копью. Острия слаженно ткнулись - одно слева, другое справа. Чудовище прянуло вниз, припало ко дну. У него было злое, отчаянное лицо человека и гадкое тело насекомого.
В толпе тут и там блеснули мечи. Я вдруг сообразила, что вокруг бассейна стоят исключительно мужчины, и все с оружием. Только одна женщина бесстрашно ступила на бортик - Королева. Сложив пустые руки на животе, она оглядела тварюку, а потом подняла голову, безошибочно обнаружив меня на верхней площадке лестницы.
- Вран? - Обращаясь к волшебнику, она смотрела на меня. - Чуешь его?
- Нет. Он ушел.
Взгляд Королевы жег мне лицо. Я щурилась, лоб и щеки щипало как на морозе.
Королева громко сказала:
- Здесь был демон.
Ропот поднялся волной, присутствующие взволнованно переглянулись. Ирис за спинами воинов закусил губу. Рядом с ним я увидела Каланду, она хмурилась, глядя на Врана. Вран обвиняюще ткнул в меня пальцем.