Я боюсь, Эрайн! Кто это???
Лессандир, просыпайся!
Что ему надо?!
Просыпайся! Сейчас же!
Я... не могу... не могу!
Зелень в глазах подпрыгивает и меркнет - и все подминают под себя клубящиеся, вспухающие, заслоняющие все на свете змеиные кольца. Я уже не понимаю, где это происходит - во сне? Наяву? В стране фантазий?
Иди прочь!!!
Страшный пинок выносит меня за пределы телесной оболочки: подземная зелень прокатывается колесом, и на долю мгновения я вижу - полыхающее изумрудным огнем, встопорщившее драконий гребень чудовище бешено рвется в цепях, беспорядочно хлеща вспененную воду отягченным острой пикой хвостом.
* * *
Представь себе - вот ты стоишь посреди летнего луга в жаркий полдень. Лицо и грудь твои залиты светом, спина же остается в тени. Твои глаза смотрят вперед, они приспособлены к яркому освещению, тебе все ясно и понятно и не хочется что-либо менять. Но разве твоя привычка воспринимать исключительно яркий свет отменяет присутствие тени? Ты прекрасно осведомлена о ее существовании, однако делаешь вид, что ничего такого и рядом не лежало. Так ведь гораздо легче. Тень не используется в привычной жизни - зачем она нужна? Тем более, теневая сторона сознания - а ведь и у сознания нашего имеется тень.
Многие поколения людей живут на свету, привыкли к такой жизни и не приветствуют изменения. Да, и им приходится считаться с существованием тени. Да, она их пугает, потому что непонятна. Да, их привыкшие к свету глаза видят в тени только тьму - и ничего больше.
Но ведь это не так. Проморгайся как следует, попривыкни - и ты разглядишь, что тень хранит целый мир, не менее огромный, чем мир под солнцем. Что же, нам отказаться от него, отказаться только потому, что наши сородичи не хотят его видеть? Да шут с ними, с сородичами, пусть живут на солнечных полянках, раз им там тепло и уютно, а мы с тобой пойдем в темный таинственный лес...
Ах, ты даже не спрашиваешь, зачем, и что мы в этом лесу потеряли!
Ну так я все равно отвечу. Я скажу, что маг - это охотник и наблюдатель. Магическая сила - его добыча, она же - снасть его и его оружие. Она же - опасность, подстерегающая на пути.
Конечно, сперва мы идем по тропинке - просто для того, чтобы оглядеться в лесу, познакомиться с ним, вдохнуть его воздух, услышать его голоса. Тропинка для мага - это ритуал, заклинание.
Представь, что ты пошла за земляникой - ты знаешь, что земляника растет на взгорочке, между Козьим логом и ручьем Каменкой. Ты вспоминаешь, какая тропинка ведет в земляничное место, идешь по ней куда тебе надо и, в итоге, набираешь ягод сколько потребуется. Точно так же маг работает с ритуалом. Кропотливо совершая последовательные действия, маг получает тот результат, который предполагался. Это самый древний отработанный и проверенный способ. Несведущие люди, а также многие из тех кто практикует волшбу, считают что это и есть магия.
Но здесь, дорогая моя, таится главная ошибка. Потому что магия - это не совокупность заученных слов и телодвижений, это не ритуалы вызывания духов, не заклинание стихий. Магия - не сверхъестественная сила, обладание которой делает мага магом. Магия - не забава, не способ, и не средство. Она не существует сама по себе.
Магия - это мироощущение.
И нам с тобой следует запомнить, что заклинание, в первую очередь, заклинает не духов и не таинственные силы - заклинание заклинает самого заклинателя, ведет его волю по проторенной тропе - и выводит к искомой земляничной поляне. Сложные заклинания-ритуалы, приуроченные к месту и времени, позволяют заклинателю черпать извне сырую силу природы, преобразовывать ее, и использовать как свою собственную. Но силы природы - это не магия.
Ритуалов и заклинаний несметное множество, можно всю жизнь посвятить их изучению, многие мои коллеги так и делают, но жизни человеческой на все это не хватит никогда. Да и стоит ли, подумай? Чем художник отличается от ремесленника, даже прекрасного ремесленника? Тем, что ремесленник всю жизнь ходит по одной и той же дороге, а художник всегда ищет новый путь. Творчество - оно или есть, или его нет. Творчество, если откровенно, штука не слишком практичная. Польза от него неочевидна. Новые дороги не всегда лучше старых. Творчество, как и истинная магия - мироощущение, и только.
В темном лесу, в царстве тени, есть множество тропинок, протоптанных нашими предшественниками. Там же существует бездорожье, по которому тоже можно пройти, применив, однако, гораздо больше усилий и средств. И конечно, это неизмеримо опаснее, но новые места сулят новые сокровища, а храбрый исследователь находит свою награду. Маг выбирает дорогу по силам своим и умению, а так же по смелости своей, если таковая у него найдется. Однако, надо помнить, выбирая путь, что не дорога ведет тебя, а ты идешь по ней, и не единственная верная тропа приведет тебя к твоей цели, а все тропы, все буераки и колдобины, все дебри непроходимые и мертвые пустоши - все они ведут к желанной цели, и лишь потому, что таковой была твоя воля.
Эй, ты понимаешь, что я говорю? Или я зря тут сотрясаю воздух?
- Не очень, Амаргин. Как-то это все слишком патетично.
- Балда.
- Не спорю.
- Лентяйка.
- Отвяжись от меня, я устала.
- Вставай, утро на дворе!
Я вздрогнула и села.
Сумрак большого грота пересекал косой луч, освещая длинную гряду золотого лома, а в золоте, словно ягоды земляники, горели рубины и альмандины. На стене, под самым сводом, в зеленом пятне отраженного света, танцевала водяная сеть.
Под стеной бездымно горел костерок. У костра на корточках сидел Амаргин и сыпал что-то из матерчатого кулька в курящуюся паром чашу.
- Который час?!
- Две тысячи двадцать второй, с момента гибели наевшейся спорыньи землеройки Пеструшки. Люди из города сказали бы тебе, что сейчас середина второй четверти. - Он отвлекся от варева, посмотрел недовольно. - Кто посуду не помыл? Я тебе кто - прислуга приходящая? Присохло все, окаменело совсем! Что за свинарник, Лесс, что ты себе позволяешь? Устала она! Где ты вчера была?
- В городе...
Я поежилась. Опустила глаза и обнаружила, что сижу на одеялах, совершенно голая, укрытая только плащом цвета хвои, а волосы у меня чуточку влажные.
- "В городе", "в городе", - ворчал Амаргин, размешивая что-то в черной от копоти чаше. - Вот и оставалась бы в этом городе. Сюда, небось, приходишь только денег взять.
- Мне... нужно... пятьдесят золотых. Выкупить парнишку одного.
- Ну конечно! На что еще можно деньги тратить? На парней и на наряды. Да я смотрю, ты наряды свои на берегу теперь оставляешь. Чтоб водой не попортить. Что означает - посуху ты так перебираться и не научилась. Двадцать раз показывал - все без толку. А еще в ученики набивалась. Мне такие ученики задаром... - Тут он зашипел, обжегшись, отдернул руку, выронил ложку, которая сейчас же канула в кипящее варево. - Вечно с тобой все наперекосяк. Я стараюсь, обустраиваю, забочусь о ней, вытаскиваю ее, полумертвую, из воды...
Он злобно уставился в котелок, морща лоб и раздувая ноздри.
- Когда? - я напряглась.
Опять он спас меня? Вытащил из речной норы, в которой я вчера застряла? Или из подземного озера, в которое я все-таки выплыла?
- "Когда"?! - Он мельком взглянул на меня и скривился от омерзения. - Когда! Она уже не помнит, когда! Недели не прошло, а она уже все позабыла! - Отвернулся и горько пожаловался котелку: - А если бы я тогда не пришел, до сих пор бы валялась в мертвой воде! И что? Где благодарность? Где уважение, черт побери? Она почему-то думает, что я ей что-то должен!