Глава четвертая
Две огромные корзины со свежими цветами стояли на столе в тенистой беседке среди кустов мимозы. Геро старательно плела венок – ведь завтра первое мая, а в этот день она всегда вешала на дверь венок из живых цветов. На Кипре издавна существовал такой обычай, и венки можно было увидеть на каждой двери – от бедной хижины в маленькой деревушке до шикарной виллы на побережье. Девушка была так поглощена своим занятием, что не заметила, как к беседке подошел Дамиан. Он некоторое время наблюдал за Геро, потом легким покашливанием привлек ее внимание. Девушка подняла голову?
– Ты так увлечена своим занятием. – Дамиан стоял, прислонившись к дереву – высокий, стройный – и с улыбкой смотрел на нее.
Откинув назад волосы, Геро критически осмотрела свою работу.
– Тебе нравится?
– Трудно сказать. Работа еще не закончена.
Геро обиделась.
– Но ты мог бы сказать, нравится ли тебе то, что я уже сделала.
– Ну хорошо. Мне нравится то, что ты уже сделала.
Смех Геро наполнил беседку музыкой.
– Как ты скуп на похвалу!
– Это потому, что я не похвалил работу, которая еще не закончена? – сдержанно спросил Дамиан.
Геро достала из корзины еще одну розу.
– Ты ведь уже можешь себе представить, каким будет венок.
– Напротив; я не имею ни малейшего представления, каким он будет. – Дамиан сел на скамейку. – Расскажи мне, как ты проводишь время… когда не плетешь венки? – Дамиан был в отъезде целую неделю – уезжал по делам в Афины.
– Елена показывала мне окрестности…
– Елена? – удивился Дамиан. – Эта взбалмошная девчонка? Невероятно!
– Девочка сильно изменилась. – Геро говорила совершенно спокойно, вдыхая аромат розы, которую держала в руке. – Скоро она станет очень милой девочкой.
Дамиан молчал. Геро бросила на него осторожный взгляд и продолжала:
– Надо знать, как обращаться с детьми. У каждого ребенка уже с рождения есть свой характер, поэтому и подход должен быть особый. Дети требуют внимания и любви, но любовь не должна быть слепой. Мне кажется, вы все не даете себе труда понять Елену. Конечно, осуждать куда легче.
Геро вертела в руке цветок, любуясь его цветом и формой, а Дамиан, ошеломленный, воззрился на девушку. Крестьянская девчонка, а как разговаривает!
– Надо полагать, – с иронией заметил он, – ты считаешь себя специалистом по детской психологии!
– Да, считаю, – спокойно ответила Геро, ничуть не задетая его тоном. – У меня, конечно, только практический опыт, в теории я не разбираюсь.
Взгляд Дамиана помрачнел.
– Берегись, – очень мягко предупредил он, – я не люблю, когда мне дерзят.
Геро подняла на него удивленный взгляд.
– Разве я дерзила? Извини. Я просто назвала вещи своими именами. Понимаешь, я пять лет имела дело с детьми Петроса, двое из них родились уже при мне.
Принял ли Дамиан ее извинение, Геро так и не узнала, потому что в этот момент в беседку, запыхавшись, вбежала Елена.
– Тетя Геро, смотри, что я нашла! Щенок… Кто-то оставил его в коробке у наших ворот. Правда, хорошенький? – Елена не заметила Дамиана, а он, не веря глазам, смотрел то на девочку, то на Геро.
– Он был в коробке? Бедняжка! – Геро прижала крошечного щенка к груди, не думая, что он может испачкать ей платье, счет за которое удивил даже Дамиана. Геро, не привыкшая делать покупки, не имела представления о ценах. Если ей нравилась какая-то вещь, она просто просила прислать ее на дом, даже не подозревая, сколько она может стоить. – Бедный малыш… его надо покормить… налить ему молока, ведь он такой маленький. – Геро вовсе не удивилась, что щенка оставили у ворот. На Кипре такое часто случалось. Местные жители не хотели убивать щенят, а держать всех у себя не могли. Вот и подбрасывали их в сад какого-нибудь англичанина. Все знали, что англичане очень любят животных и хорошо заботятся о них. – Мы сделаем тебе мягкую подстилку… Не плачь, малыш, теперь у тебя будет дом. Только придется тебя вымыть, чтобы от тебя хорошо пахло.
– Мы оставим его! – Хорошенькое личико Елены осветилось радостью. – Я всегда мечтала завести собаку, но мне не разрешали. Как мы назовем его? – Голос девочки замер, когда она увидела дядю Дамиана, сидящего в тени акации и с интересом наблюдающего за происходящим. – Дядя Дамиан, как ты думаешь, бабушка?..
– Нет, Елена, не думаю.
– Не вырывайся, тебя еще не собираются мыть, – уговаривала щенка Геро. Неожиданно до нее дошел смысл вопроса Елены и ответа Дамиана. – Вы говорите о Клео? – Геро перевела взгляд с расстроенного лица девочки на Дамиана. – В чем дело?
– Клео терпеть не может собак, – спокойно ответил тот.
– Ты хочешь сказать, что она не позволит Елене оставить щенка?
– Я в этом уверен.
– Что же мы будем с ним делать?
– Отвезем к ветеринару.
– О нет! – воскликнула девочка. – Ты же не хочешь, чтобы его усыпили, как Бамбоса?
– К сожалению, придется.
– Но Бамбос был ранен, ему было больно, и я уже не могла бы кататься на нем. А щенок здоров. Дядя Дамиан, пожалуйста, не давай бабушке отправлять его к ветеринару. – Умоляющий тон и слезы на глазах девочки изумили Дамиана. Он не мог поверить в чудесное превращение. Крик, истерика, топанье ногами – такое поведение он мог бы понять, но это…
– Если бабушка скажет, что щенка оставить нельзя, значит, его увезут. Ты сама знаешь: она не потерпит собаку в доме.
Девочка молча кивнула. Дамиан взглянул на Геро.
– Кажется, ты добилась невозможного, – негромко сказал он. – Поздравляю.
Удивительно, но его похвалу Геро не заметила, потому что все ее внимание было поглощено Еленой. Хотя девочка с самого начала знала, что ей не разрешат оставить собаку, она по-детски верила, что Геро может совершить чудо. И Геро решилась.
– Щенка надо оставить. – Она твердо посмотрела на Дамиана. – Дом достаточно большой; я позабочусь, чтобы собака не попадалась на глаза Клео…
– Бесполезно, – грустно сказала Елена. – Я много раз просила у нее собаку, но она даже слышать об этом не хочет. Мне было очень одиноко до того, как ты приехала, а бабушка все равно не разрешала завести собаку.
– Ты не против, если я оставлю щенка? – спросила Геро Дамиана, и он, бросив на «жену» несколько озадаченный взгляд, кивнул. Кажется, эта девчонка из кипрской деревни способна совершить переворот в семье Ставросов!
– Не против.
– В таком случае я не вижу причин, по которым не могла бы держать собаку, – заявила Геро, тряхнув головой.
– Никаких причин. Желания Клео – по боку.
«Опять иронизирует», – подумала Геро и серьезно сказала:
– Ее желание, конечно, важно, но и у других в семье есть свои желания. Девочка хочет собаку, и если та не будет мешать Клео, я не понимаю, почему бабушка должна возражать. – Дамиан встал и теперь смотрел на Геро с высоты своего роста. – Я знаю, о чем ты думаешь, – добавила девушка, прижимая к себе щенка. – Ты думаешь, я слишком самоуверенна, и Клео одержит надо мною верх…
– Вовсе нет. – Взгляд Дамиана упал на племянницу, девочка, понурясь, стояла в стороне и с надеждой посматривала на Геро. – Могу повторить: ты, кажется, способна достичь невозможного. – С этими словами он покинул беседку.
Геро отдала щенка Елене и попросила девочку покормить его, а сама вернулась в дом и сразу же направилась в личную гостиную Клео или, как та ее называла, будуар.
– Войдите. – В скрипучем старческом голосе не было ни теплоты, ни доброжелательности. Увидев, кто вошел, Клео помрачнела и окинула хрупкую фигурку девушки презрительным взглядом. – Что тебе?
Это подчеркнуто пренебрежительное «тебе» не ускользнуло от внимания Геро, но она пришла с просьбой и потому воздержалась от резкого ответа.
– Елена нашла у ворот маленькую собачку, и мы хотим оставить ее…
– Собаку, ты говоришь? Избавьтесь от нее!
От оскорбительного тона Клео на щеках Геро выступили красные пятна, но она взяла себя в руки и спокойно продолжала: